Леонард Гендлин: Исповедь любовницы Сталина

Перед глазами промелькнула короткая жизнь. К счастью, дирижер Александр Мелик-Пашаев помог войти в творческую форму…

Закончилось первое выступление на сцене Большого театра. В последний раз опустился парчовый занавес. Зал неистовствует. Актрисы Малого театра и Московского Художественного Евдокия Турчанинова, Александра Яблочкина, Ольга Книппер-Чехова, Алла Тарасова преподносят корзины с цветами и огромный букет алых роз. Целуя меня, Тарасова шепотом проговорила: «Вы, Верочка, пели прекрасно. Такую очаровательную Кармен Москва давно уже не слышала и нс видела. Эти волшебные цветы вам прислал И. В. Сталин».

От счастья на глазах выступили слезы. Меня пригласили в правительственную ложу. Не успела опомниться, как была представлена Сталину и его соратникам.

— К своему успеху, товарищ Давыдова, — тихо сказал он, — относитесь сдержанно, не зазнавайтесь, смотрите, не потеряйте голову.

Ворошилов преподнес коробку шоколадных конфет. Орджоникидзе — оригинальную шкатулку. После короткой паузы Сталин снова обратился ко мне:

— А вы, товарищ Давыдова, хотели бы жить в Москве и трудиться в нашем Большом театре?

— Я должна подумать.

— Решение правильное. При любых обстоятельствах всегда необходимо думать. А мы за это время попросим товарищей, ведающих театрами, подготовить соответствующее решение о вашем переводе. Ленинград не обеднеет, там неплохо работает товарищ Преображенская.

Я поблагодарила его за внимание.

Сталин взглянул на меня исподлобья. Это был мужской, пытливый, властно-оценивающий взгляд. Прошло мгновение, какая-то доля секунды, но взгляд этот я запомнила на всю жизнь. Сталин мысленно раздевал меня и осторожно взвешивал «за» и «против»…

Через месяц я получила правительственное распоряжение о переводе в Большой театр.

В Ленинграде я вышла замуж за артиста оперы Дмитрия Семеновича Мчедлидзе-Южного.

С первых дней супружества наши взаимоотношения складывались сложно. После долгих споров мы пришли к обоюдному соглашению, что каждый из нас имеет право на самостоятельную жизнь, но разводиться и терять друг друга нам не следует.

Дирекция Большого театра приняла меня благосклонно. По наивности я думала, что это справедливая дань моему вокальному и актерскому мастерству. Так или иначе моя сокровенная мечта сбылась. Я — солистка первого оперного театра страны, на сцене которого творили непревзойденные мастера Шаляпин, Собинов, Нежданова…

Утром 7 ноября состоялось торжественное собрание, посвященное Октябрьской революции. Вечером шла «Псковитянка» Римского-Корсакова. В правительственной ложе Сталин оживленно переговаривался с собеседниками. Вечером 8-го я должна была принять участие в традиционном праздничном концерте в Кремле. В шесть часов вечера мне сообщили, что концерт отменен. Потом стало известно, что в тот день «скоропостижно» умерла Надежда Аллилуева, жена Сталина, которая когда-то работала в секретариате Ленина.

Меня, как всякую женщину, интересовало, какая была жена у вождя. Умная, красивая, интересная, образованная, энергичная, любила ли она искусство, музыку, живопись, литературу, балет? Или она обыкновенная законсервированная партийная дама — синий чулок?

Мы, артисты, часто задавали себе вопрос: почему руководители Коммунистической партии и Советского правительства на официальные приемы и спектакли приходят без жен?

В очередной раз Сталина я мельком увидела на премьере «Тщетная предосторожность». В конце декабря он приехал послушать «Демона».

В новогоднюю ночь я пела в Кремле. После концерта артистов пригласили на праздничный ужин. Меня посадили радом со Сталиным и Ворошиловым. Кавалеры не давали скучать. Сталин ел мало и почти не пил. На меня он смотрел восхищенными глазам г. Вечер закончился в полночь.

Дома в кармане шубки я обнаружила записку: «Около Манежа Вас будет ожидать машина. Шофер доставит Вас на место. Записку сохраните». Почерк незнакомый. Подписи нет. Ощутила жуткий страх. Посоветоваться не с кем, время позднее. На улице холодная, зимняя вьюжная ночь. Сопоставила отдельные факты. Вспомнила, как Сталин смотрел на меня во время первой встречи в ложе Большого театра. Почему в этот новогодний вечер я оказалась рядом с ним за столом? Стала отгонять навязчивую мысль, что он просто влюбился. Взяла себя в руки. В конце концов красивые женщины созданы для того, чтобы нравиться мужчинам. Во все века об этом писали мудрецы, философы, поэты, драматурги.