Юрий Ценципер - Я люблю, и мне некогда! Истории из семейного архива

Володе – от нее же:

Володечка! Мой золотой бородатый мальчик! Мое молчание – не причина для забвения. Всегда помню, люблю, даже более того. Звонить “средствов” нет. Везде “крен” с левого борта. Ну, а в остальном… прекрасная маркиза… Ночью, когда не сплю, прокручиваю кино из образов Аси и всех вас, мои дорогие. Как так случилось, что Ася стала дороже родной матери, Бог судит.

От Лени Портера, инженера, математика, поэта:

Дорогая Анна Львовна!

Не иссякает и никогда не иссякнет мое восхищение Вами, моя любовь и благодарность Вам за то, что Вы озарили мое детство и пожилые годы.

Какое счастье, что идея казанской встречи возникла у Вас, когда мы все были здоровы и подвижны. Страшно подумать, как бы мы жили без этой встречи и последующих лет.

Целую Ваши руки, желаю здоровья Вам и Вашему дому, много лет сохранения жизнерадостности и высокой духовности.

От Лельки:

А как Вам наш любименький М. Б.?

Вот с кого надо “патрет” писать! Хозяин своего слова и настроения. А все же хорошо, что М. Б. в Ленинград не приехал, он бы нам “лирики поубавил”, и все мы опять вращались бы вокруг его орбиты. Мера нашей любви к нему неисчерпаема, а то был Ваш звездный час!

Письма Асе от братьев становятся грустнее. Леонид жил в Луцке со своей второй женой Олей. Вот его письмо:

Меня удивляет и беспокоит твое молчание. Я было привык к тому, что ты в свое время (не так давно) от поры до времени сообщала о себе короткой весточкой, а в последнее время я не имею с тобой никакой связи.

Если не имеешь времени и охоты писать, позвони вечером, мой телефон 2-79-79, я буду счастлив услышать твой голос. Вообще это дико – иметь домашние телефоны и не использовать их для связи с родными накануне ухода на покой.

Поверь, что сейчас проснувшееся у меня чувство родственности – хорошее лекарство против всяческих недомоганий, которые уже дают себя чувствовать.

Приезжай, родная моя, погости у меня, примем тебя любовно, заботливо и гостеприимно. А самое главное, увидимся! Черт его знает, что с нами может случиться завтра.

Умер Леонид в 1981 году. Володя вспоминает:

На похоронах Леонида в Луцке… Гроб. Голова с православной какой-то лентой на лбу. Между головой и еле видимыми руками металлическая “кольчуга” из орденов, медалей, знаков и значков. Сплошь. В пальцах рук – пачка бумаг. Эти бумаги – благодарности за подписью Верх. Главн. Сталина, была и такая форма награждения. А среди этого металла – вырезанный откуда-то… могендовид из бумаги…

Но гордая и свободная душа Леньки не принадлежала теперь никому.

В следующий приезд Володя пошел с Олей на кладбище. На могиле Леонида Оля устроила частный “вечный огонь” и, приходя на кладбище, его зажигала. Оля была и осталась наивной и бесконечно доброй.

В эти годы мама не раз ездила в Киев к Анатолию, который работал в спортивном обществе “Динамо”. Встречали ее шумно и по-южному радушно. Мама была особенно привязана к племяннице Зине. Останавливалась она на даче с большим садом, в который брат вложил много страсти.

Из писем Анатолия:

Устал я здорово. В прошлом году не был в отпуске, зато в этом пойду месяца на два. “Динамо” располагает возможностями в этом вопросе. У них вообще много:

1. Лодырей, невежд

2. Начальства

3. Залов для бокса, гимнастических

4. Баз для отдыха

5. Фондов на питание, включая кетовую и паюсную икру и любую рыбу

6. Пьяниц и алкоголиков

7. Дураков от спорта

И нет главного, вокруг чего созданы эти богатства: порядочных людей и настоящих спортсменов.

Не писал, не было настроения, да и писать больно нечего, все эти шесть месяцев мучаюсь с жуткими болями в пояснице и левой ноге. В Одессе немного подлечили, но этого хватило ровно на две недели. Провалялся месяц в больнице среди уложенных больных и понял, что с моими болячками в больницах не лежат и их в моем возрасте не лечат.

Он умер 15 июня 1985 года. Судьба отпустила Анатолию 75 лет жизни – как и Леониду. А через год еще одно горе – умирает любимый брат отца. Тарас-Муля давно и тяжело болел. Еще в конце семидесятых он перенес обширный инфаркт, а в октябре 1986 года умер после тяжелого инсульта. В последние часы отец был около него.

Осталась одна и Адочка – Евгений Еремин умер в 1979-м. В научном мире он был известен как автор нескольких больших трудов по физике и химии, но студенты больше всего запомнили его как прекрасного лектора, учителя. В аудиторию МГУ послушать его приходили и студенты, и преподаватели из других институтов.