Даниил Галкин - В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора

Назавтра по ранее проторенному пути мы отправились в строительное управление треста «Артемовскуголь». Леонид Русскинд встретил нас с истинно одесским радушием. С характерным воркующим произношением он снова слегка поплакался на судьбу единственного одессита в этой глуши. Затем, за чашкой чая с аппетитными булочками, расспросил о причинах повторного визита. Выслушав нас, пригласил проектировщиков. Они помогли мне произвести расчеты фундаментов, несущих конструкций стен и необходимого количества санитарных устройств. Передали методические пособия и проектные аналоги. На следующий день я приступил к ускоренной разработке чертежей. В помощь снова мне выделили Ксению. Только комнату в управлении предоставили другую. Все было почти как раньше, но зато я чувствовал себя гораздо увереннее.

От Нового года нас отделяли считаные дни. Они совпадали с годовщиной нашего вынужденного изгнания на Урал. В условиях томительной неопределенности повседневная жизнь проходила почти как в классической арии «Что день грядущий нам готовит?» [28]. Поэтому встреча Нового года ограничилась небольшими посиделками с Агапом и Агафьей. Вместо шампанского выпили по стопке ароматного самогона за здоровье родных и близких. Того же самого пожелали друг другу. И, с надеждой на просветление в будущем, отошли ко сну, унося нехитрые подарки. У изголовья спящей сестренки я положил красочные пакеты с различными сладостями. В светелке еще накануне вместе с ней установили маленькую елку.

Ночью природа самоутвердилась. Обильно выпал снег. Усилился мороз. К счастью, было безветренно. Вместе с мамой, облачившись в теплую одежду и пимы, мы проводили полусонную сестренку в детский сад. Затем в привычном будничном режиме, утрамбовывая заснеженную дорогу, направились на вагранку.

Еще издалека я увидел, что на строительной площадке суетятся люди. Вблизи стали различимы знакомые лица. Для меня появление бригады Вагифа стало приятным новогодним сюрпризом. Мы дружески обнялись. Вагиф ознакомился с эскизом двухэтажной пристройки. Я собирался разработать еще несколько вариантов внутренней планировки и представить их на рассмотрение директору и начальнику литейного производства. Сейчас важно было, до начала сильных морозов, залить фундаменты и завезти основные строительные материалы из Артемовского.

Весь процесс строительства пристройки «под ключ» занял около пяти месяцев, вместо предполагаемых трех. Задержка была связана с большим объемом внутренней отделки, кропотливым монтажом санитарной техники, срывом поставок строительных материалов. Все это также усугублялось, как и при возведении цеха, лютой зимой и нехваткой специалистов. По счастливому совпадению, традиционную ленточку перерезали накануне моего совершеннолетия. Поэтому для меня это был настоящий праздник. Рождение второго архитектурного детища в моих глазах как бы давало надежду на скорое возвращение к родным пенатам. Этому способствовали более оптимистичные сводки с фронта. После Сталинградской победы почти полностью был освобожден Кавказ, снята блокада Ленинграда, началось освобождение Украины. Регулярные весточки отца также укрепляли надежду.

Ввод бытовой пристройки прошел скромно, без митинга и банкета. Однако была выплачена премия и объявлена благодарность с занесением в трудовую книжку. Мама накрыла скромный праздничный стол к моему совершеннолетию. В гости были приглашены Агап с Агафьей, Вагиф и Ксения. Хозяин, как всегда, принес в небольшом хрустальном графине самогон. Вагиф где-то раздобыл фирменную бутылку красного сладкого вина. Сестренка, которой меньше чем через месяц исполнялось шесть лет, впервые лизнула несколько капель этого зелья, которое мама предусмотрительно разбавила водой. Слегка поморщившись, рассмешила нас своим резюме:

– Вино мне не нравится. Горькое и не очень сладкое. Только цвет красивый. В детском саду компот вкуснее и в нем ягоды плавают.

Гости стали расходиться. Я пошел провожать Ксению. Изба ее родителей находилась недалеко. Мы остановились у калитки. Нарастающий интерес к женскому полу, особенно после дозы вина вперемешку с самогоном, проявился в полную силу. Я привлек к себе податливое молодое тело Ксении. Мои огрубевшие от физического труда, сильные руки как клещи обхватили ее. Одолевало смутное желание, которое я впервые ощутил при общении с Наталкой-Полтавкой. Тогда чистый естественный прорыв неискушенной молодости был прерван войной, разбросавшей нас в разные стороны. Тяжелый не по возрасту груз забот отвлекал от мыслей и желаний, которые стихийно периодически напоминали о себе. Я чувствовал, что нравлюсь девушкам и вызываю у них интерес. Сейчас непосредственная близость Ксении, приглянувшейся мне с первого взгляда, прорвала плотину созерцания. Я ощущал, что это взаимно. Она тихо и недвусмысленно сказала: