Даниил Галкин - В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора

– Ну и ну! Я вам поверил и не ошибся. Работа на пять с плюсом.

Для всех его слова были высшей похвалой, а я готов был лопнуть от гордости. На следующий день, после классных занятий, решили приступить к оформлению зала. Вместе с Валерой и Мишей мы придумали хлесткий призыв, который изобразили на большом листе ватмана и вывесили его в небольшом холле перед залом. Указательный палец был направлен в сторону крупной надписи: «Вперед, из экстерьера в интерьер!» Незнакомым с архитектурной терминологией я с важным видом объяснял смысл этих загадочных иностранных слов.

Наш триумвират вместе с плотником Игнатом определил план дальнейших действий. За каждым добровольным помощником закрепили участок работы. Силовые действия по переносу досок, брусьев и других тяжелых предметов поручили Ивану. Девушки во главе с Наталкой-Полтавкой должны были отсортировать нестандартные куски драпировочных тканей, накануне привезенные в школу. Сам Игнат с несколькими любителями столярных и плотницких работ стал доводить древесину до нужной кондиции. Валера и Миша вместе со мной определяли и помечали оси декоративных пилястр и балок. При этом Миша с заумным видом вычислял ритмичные расстояния между осями с точностью до миллиметра и чуть ли не с помощью формул из высшей математики.

Через несколько дней полые трехгранные короба под пилястры и балки были успешно установлены. Даже в черновом виде зал выглядел привлекательнее и более пропорциональным. Правда, по ходу работ пришлось кое-что изменить. Чтобы сократить потолочный пролет балок, Игнат предложил в месте их сопряжения с пилястрами устроить подкосы с углом наклона в сорок пять градусов. Это несколько нарушило мой замысел завершить пилястры закручивающимися капителями ионического ордера. Его графическое изображение, описание и название я извлек из той же книги об архитектуре античной Греции. Я тогда по неопытности не понимал, что оформление в греческом стиле зала провинциальной школы слишком вычурно, хотя и не лишено экзотики. Озарение пришло благодаря практической коррекции плотника Игната. Сопряжение пилястр продольных стен с балками потолка через подкосы образовало перспективный ритм граненых стрельчатых декоративных членений зала. Они перекликались с формой оконных и дверных проемов Полтавского краеведческого музея. Плоскости членений вместо греческой темы я решил украсить полихромными орнаментами в украинском стиле. Самое трудное было продумать характер узоров и изготовить трафареты.

Но через несколько дней и эти трудности были позади. Зал заиграл всеми цветами национального колорита. Команда Наталки-Полтавки виртуозно задрапировала участки стен обрезами и кусками различных тканей. В продольном направлении цвет драпировок был голубой, зрительно расширяющий помещение зала. Торцевую стену со стороны холла и простенки между окнами затянули кумачовыми тканями, которые создавали иллюзию приближения. Кроме того, кумач был цветом государственного флага. Осталось заполнить простенки рисунками, фотографиями и веселыми и остроумными текстами к традиционному вечеру в честь окончания учебного года.

На время работ мы с разрешения директора перекрыли доступ в зал. На посту стояли Ваня Глоба и еще двое школьных силачей. Когда мы доложили, что все готово, директор явился с целой свитой учителей из нашей и других школ. Восторгам не было конца. Директор, указывая на меня, сказал:

– Это все придумал наш школьный архитектор со своей командой.

Я готов был подпрыгнуть до потолка от такой высокой оценки. И, главное, особо отметили мои старания! Спустя несколько дней вывесили приказ директора с благодарностью всем, кто оформлял зал. А чуть позже нам вручили похвальные грамоты. Я принес свою домой и с гордостью показал родителям. Мама прослезилась от радости и расцеловала меня. Папа с улыбкой пожал мне руку и одобрительно сказал:

– Наконец я вижу, что ты становишься настоящим мужчиной! Кстати, хочу тебя обрадовать. В июле ты поедешь не в Кременчуг, а в твой любимый пионерский лагерь в Новых Санжарах.

Меня это известие действительно очень обрадовало. Летний отдых в Кременчуге у дедушки с бабушкой стал терять остроту ощущений полной свободы. Хотелось какого-то разнообразия. Кроме того, милые старички стали заметно дряхлеть. Дедушка с работы ушел. Почти целые дни, в полудреме, он проводил в качалке. Бабушке было все труднее ходить на рынок, готовить еду и убирать в доме. Мама и ее старший брат Яков решили, что старичков следует забрать поближе, в Полтаву. Все упиралось в жилье. Но и эта проблема неожиданно разрешилась. Нашлись желающие обменяться комнатами, чтобы приблизиться к детям, живущим в Кременчуге. Договорились обмен совершить в середине лета.