Елена Грицак - Помпеи и Геркуланум

С самого начала раскопок официальный грабеж дополнялся воровством тайным. Помпейские антики выкрадывали и продавали состоятельным лицам, каковых находилось предостаточно. В 1780-х годах Неаполь и его окрестности посетил немецкий поэт Иоганн Вольфганг Гёте, однажды побывавший в кладовой английского посланника Гамильтона. В небольшой темной комнате среди произведений древнего искусства валялись прекрасные бронзовые канделябры «из помпейских могил». Известный французский коллекционер граф Келюс разработал план ограбления Геркуланума: «Я понимаю трудность этого предприятия, но не надо забывать о нем; что не удалось сегодня, удастся завтра».

В «диких» раскопках принимал участие управляющий Петра Борисовича Шереметева, сумевший откопать несколько статуй для графского дворца в Кускове. Владелец знаменитой Ливадии, польский аристократ Потоцкий, будучи поклонником древнего искусства, собирал всякие старинные предметы, приобретая антики в обход закона. Бесценный мраморный саркофаг из помпейского некрополя был куплен за гроши, распилен на куски и тайно вывезен в Крым. Кроме того, один из фонтанов дворца Потоцкого украшала античная статуя с фигурой лежащей нимфы и аллегорическим изображением Гименея.

При Бурбонах изыскания финансировались скудно: директор получал жалкие гроши, управляя командой из 4–8 человек. Земляные работы обычно выполняли каторжники или рабы из Туниса. Совершенно не заинтересованные в работе, скованные попарно цепями, они копали вяло, медленно и неэффективно.

С начала XIX века неаполитанский престол занимали представители семейства Бонапарт. По просьбе короля Иосифа, старшего брата Наполеона, раскопки возглавил Михаил Ардити – умный, инициативный человек, при котором ситуация в Помпеях значительно улучшилась. Новый директор добился увеличения ассигнований до 6 тысяч дукатов в год, что позволяло держать до 150 землекопов. Однако план Ардити в полной мере осуществился после прихода к власти Мюрата, зятя французского императора. Интересы его супруги Каролины уходили дальше предметов коллекционирования. Возможно, именно она первой высказала мысль о создании музея на месте раскопок, где теперь работало более 700 человек. Покровительством королевы пользовался архитектор Мазуа, получивший крупную сумму на создание и выпуск своего труда «Les ruines de Pompei». Три тома книги вышли в 1824 году, но до сих пор имеют научное значение, поскольку представленные автором рисунки изображают многое из утраченного позже.

Общий план Помпей. Чертеж А. Левшина, 1843 год

Еще при Ардити раскопки стали проводиться планомерно и систематически. Дома более не засыпались землей, копать начинали с двух сторон, постепенно расчищая не отдельные здания, а целые улицы. Вклад Мазуа состоял в открытии большей части крепостной стены, дороги к гробницам, форума и близлежащих кварталов, а также в завершении работ по очистке амфитеатра. В 1815 году к власти в Неаполе вернулись Бурбоны, которые более не нуждались в антиках. Сначала работы продолжались в прежнем темпе: были завершены раскопки в некрополе, на городской площади, отрыты Форумские термы и своеобразный храм Фортуны.

Годы руководства итальянского археолога Джузеппе Фиорелли можно считать новой эрой в истории раскопок. Суть его деятельности выражалась фразой «Самое интересное в Помпеях – это сами Помпеи». Ученый руководствовался этим девизом сам и требовал того же от подчиненных. С той поры одинаковую ценность приобретали все обнаруженные вещи, от роскошной виллы до ручки кувшина из убогой таверны. Выдвинутый новым директором принцип, став аксиомой для последующего поколения, тогда вызвал недоумение.

На практике последовательное претворение планов Фиорелли означало превращение Помпей из рудника в музей мирового значения. Загубленный катастрофой и варварским отношением изыскателей город начали сохранять для потомков, причем не отдельными частями, а целиком, как единую историко-художественную композицию. С подачи увлеченного человека, каковым несомненно являлся Фиорелли, в помпейских домах, улицах, площадях, портиках, колоннах и статуях виделась живая повесть о погибшем мире.

В 1842 году литератор и путешественник Алексей Левшин опубликовал сочинение «Прогулки русского в Помпее», где в романтичном духе времени были описаны впечатления от поездки в Кампанию. Отрекомендовавшись «членом разных ученых обществ, российских и иностранных», автор предложил себя в «путеводители тому, кто расположен предаваться энтузиазму при обозрении остатков Помпеи, тем более что они представляют предмет, достойный внимания». Убежденный в том писатель «предпринял описание тем охотнее и усерднее, что не нашел на русском языке ни одного сочинения, представляющего полное понятие о настоящем положении самой чудесной и любопытной из всех развалин мира».