Игорь Зимин - Зимний дворец. Люди и стены. История императорской резиденции. 1762-1917

Инициатором этих работ стало руководство Императорского Эрмитажа в лице его директора графа Д.И. Толстого и главного хранителя Э.Э. Ленца. В 1910 г. они подняли вопрос о замене вентиляции, указав на необходимость его безотлагательного решения. При этом они категорически настаивали на замене воздушного отопления в любых его видах на центральное водяное, считавшееся в тот момент самым передовым. В случае крайней необходимости они даже согласились пойти на повреждение стен в Эрмитаже. В качестве технического задания разработчикам были представлены требуемые параметры климата в залах музея: температура – 18±2 °C, влажность – около 60±10 %. Воздух должен был поступать хорошо отфильтрованным. В соответствии с техническим заданием к лету 1911 г. техник Кабинета Е.И.В. инженер Н.П. Мельников разработал проект [411].

В помещениях Зимнего дворца установили (кое-где они сохранились до наших дней) батареи отопления и электровентиляторы, благодаря которым воздух проходил через систему увлажнения и очистки, поступая затем в залы.

В разных местах Зимнего дворца установили специальные датчики (психрометры), определяющие относительную влажность. Сигналы от них поступали в единый пункт управления. В результате из одного места можно было регулировать температуру и влажность сразу во многих помещениях. На расстоянии включались электромоторы, закрывающие и открывающие задвижки на воздуховодах. Это был настоящий прорыв. Кстати, в ходе этих работ были изобретены и активно применялись пневматический молоток и промышленный пылесос. Работы по переустройству отопления в Эрмитаже были закончены к осени 1912 г., вентиляцию смонтировали к 1914 г.

Несмотря на прогресс техники, в Государственном Эрмитаже не отказались от элементов отопительных систем, заложенных в его схему еще в 1838–1839 гг. Сегодня, как и почти 200 лет назад, основные экспозиционные площади Зимнего дворца используют воздушный принцип отопления.

История свечей в королевских и императорских дворцах имеет свою биографию. Так, употребление свечей в начале средних веков считалось роскошью, и законы против роскоши, принятые Филиппом Красивым, разрешали употребление восковых свечей лишь небольшому числу лиц высокого происхождения. При пиршествах и на придворных празднествах залы привычно освещались факелами, которые держали в руках слуги. Франциск I попытался удалить лишних людей из пиршественных залов и заказал Бенвенуто Челлини двенадцать серебряных статуй в человеческий рост, они должны были заменить живые «подсвечники» за королевским столом. Собственно, так и появились канделябры-торшеры.

На протяжении всей дореволюционной истории Зимний дворец освещался свечами. Чаще всего использовались свечи двух видов – сальные и восковые. Сальные свечи были не ароматны, и поэтому их использовали в хозяйственных помещениях дворца или для дежурного ночного освещения парадных залов. После окончания роскошных балов в парадных залах расставляли через комнату сальные свечи «в жестяных, длинных, наполненных водою подсвечниках» [412]. Восковые свечи использовались во время балов и других торжественных церемоний, но они были недолговечны, поскольку быстро оплывали, и их приходилось часто менять.

Как правило, в императорской резиденции использовались свечи, привезенные из заграницы. До начала царствования Николая I такая ситуация считалась совершенно стандартной. Огромные партии свечей доставлялись прямо из Парижа. А поскольку хозяйственники экономили, то на высочайшем уровне решался вопрос о беспошлинном пропуске этих свечных транспортов через таможню [413].

Николай I попытался переломить ситуацию, начав закупать отечественный продукт. Однако отечественный продукт, даже в таком, казалось бы, пустяковом производстве, проигрывал иностранному. Поэтому в 1836 г. хозяйственники, с санкции царя, возобновили закупки свечей за границей [414].

Стенное бра в Белой столовой. Зал № 188

При Императорском дворе сложились определенные нормы расходования свечей, зависящие от положения того или иного лица. Во времена Николая I фрейлине полагалось на день четыре стандартных белых свечи, одна желтая ночная свеча и три сальных [415]. Свечные нормы установили даже для детей Николая I. Одна из дочерей Николая I вспоминала, что «для освещения наших рабочих комнат полагалось каждой по две лампы и шесть свечей: две на рабочий стол; две воспитательнице и две на рояль» [416]. По мемуарным свидетельствам, в XVIII в. во время дворцовых праздников, для того чтобы осветить огромные залы, дополнительно сооружались специальные пирамиды, на которые устанавливалось «до трех тысяч свечей белого воску» [417].