Роберт Стивенсон: Дом Старости

Всю ночь он шел наугад. Когда же наступил день, то повстречал крестьян, идущих в поле, и спросил, где находится лес Старости и дом колдуна. Один работник указал на север, второй — на юг, но юноша понял, что оба его обманывают, потому, встретив следующего путника, задал тот же вопрос, но для начала вытащил из ножен меч. Окова на лодыжке человека зазвенела и ответила: «Вперед!», не дав хозяину и рта раскрыть. Тот же плюнул в Джека и даже бросил ему вослед камень.

Джек добрался до леса и очутился в низине, где в изобилии росли грибы, кроны деревьев закрывали небо, а пар от болот поднимался над землей, подобно дыму. Там стоял дом, одновременно изящный и невероятно странный: одни его стены казались древними, как горы, другие словно начали строить только вчера, и ни одну не завершили. Все двери были распахнуты настежь, зайти мог любой. Тем не менее смотрелся дом на удивление ладно, а из его трубы шел дым.

Джек вошел через боковую дверь, и его взору открылась анфилада скудно обставленных комнат. В каждой горел очаг и был накрыт стол, полный яств. Но юноше не попалось на пути ни единого живого существа, лишь чучела.

— Гостеприимный дом, — сказал он, — только почва под ним, похоже, топкая. Здание трясется от малейшего движения.

Через некоторое время Джек проголодался. Он боялся садиться за еду в незнакомом доме, но потом вытащил меч из ножен, и в сиянии клинка пища показалась ему вполне сносной. Он собрался с духом и принялся за трапезу, вскоре ощутив, сколь благотворно влияет она на тело и разум.

«Странно, — подумал он, — что в доме колдуна настолько сытная и полезная еда».

Пока Джек утолял голод, в комнату вошел некто, точь-в-точь похожий на дядю, и юноша испугался, ведь он взял оружие без спроса. Но законоучитель был чрезвычайно добр с ним, сел рядом и стал хвалить племянника за храбрость. Никогда до того они не разговаривали друг с другом столь любезно, и Джек проникся к родственнику искренней симпатией.

— Замечательно, — говорил дядя, — что ты с мечом пришел в Дом Старости: славная мысль и отважный поступок. Но теперь ты доволен, и мы можем вернуться домой.

— Нет! — воскликнул Джек. — Я не доволен.

— Как? — удивился дядя. — Разве ты не согрелся у огня? Разве не отведал прекрасных кушаний?

— Да, пища здесь чрезвычайно сытна и полезна, но я до сих пор не вижу причин, по которым человек должен носить кандалы на правой ноге.

На это дядя закулдыкал, словно индюк.

— Юпитер! — закричал Джек. — Неужели передо мной колдун?

Его рука замерла, и сердце заныло от боли, ибо полнилось любовью к законоучителю, но он всё-таки сумел вытащить меч и ударить им призрака по голове. Тот закричал голосом дяди, рухнул на пол, а из его тела выскочила бескровная бледная тварь.

Предсмертный вопль звучал у Джека в ушах, колени подогнулись, совесть стала терзать душу, но он выпрямился, возжаждав убить колдуна больше прежнего.

— Если кандалам суждено пасть, то мне надо пройти это испытание. Когда я вернусь домой, то увижу, как мой дядя танцует.

Юноша кинулся за бескровной тварью и увидел человека, в точности похожего на отца. Тот был в ярости, кричал на Джека, взывал к сыновнему долгу и умолял вернуться домой, пока еще есть время.

— Ты можешь вернуться в деревню до заката, и тебе все простят.

— Бог свидетель, — ответил Джек, — я боюсь твоего гнева, но он не может быть причиной, по которой человек должен носить кандалы на правой ноге.

На это отец закулдыкал индюком.

— О, небеса! Воскликнул Джек. — Опять колдун!

Он как будто оцепенел, руки не слушались, так сильна была любовь к родителю, но все равно поднял меч и пронзил сердце призрака. Тот громко закричал отцовским голосом, рухнул на пол, а бледная бескровная тварь бросилась прочь из тела. Душа Джека помрачилась от горя, но одновременно в сердце проснулась ярость:

— Я совершил то, о чем никогда не помышлял. Я пойду до конца или погибну. И когда вернусь домой, молю бога, чтобы все это оказалось сном, а мой отец танцевал свободный.

Джек кинулся за колдуном и увидел подобие матери.

— Что же ты наделал? — заплакала она. — Что ты наделал? Пожалуйста, вернись домой, пока не наступила ночь, пока ты не причинил мне еще больше горя. Достаточно и того, что ты уже убил моего брата и своего отца.

— Милая матушка, не их поразил я, а колдуна, принявшего их обличья. Но даже смерть дяди и отца не служит доказательством того, что человек должен носить кандалы на правой ноге.

И на эти слова мать закулдыкала индюком.