Ева Ибботсон: Великий поход привидений

- О, дорогой, - произнесла Ведьма, которая предпочла бы более романтичное место, - ничего страшного. Здесь вполне можно размять ноги.

- Я не хочу, чтобы угольная пыль покрыла всю мою шею, - проворчала тетя Гортензия. Но тоже спустилась и побрела, шлепая по лужам огромными желтыми ногами и придерживая свою ночную рубашку, чтобы та не запачкалась.

Хамфри все еще чувствовал себя дурно после путешествия, а из-за ядра на цепи, которое Ведьма постоянно заставляла его носить во время долгих поездок для укрепления лодыжки, он чувствовал себя разбитым и злым. Поэтому, для поднятия настроения, он влетел в кабину бульдозера и начал издавать звуки, которые, как он думал , слышны при работе этой машины.

Спустя какое-то время он понял, что эти звуки превратились в нечто иное. В странное, длинное завывание. В какое-то животное завывание.

Когда он окончательно убедился, что этот шум исходит не от него, Хамфри соскользнул с водительского сиденья и стал осторожно осматривать угольные горы, то приближаясь к этим звукам, то снова теряя их. И вдруг, обогнув груду строительных лесов, он увидел нечто, от чего у него упала челюсть.

Он увидел Шака. Самого настоящего Черного Шака с одним красным глазом размером с блюдце, с огромными, повернутыми назад, ногами и тремя хвостами.

Хамфри был заворожен. Шаки – это призрачные собаки, и в настоящее время довольно редки. Он часто слышал о них, но никогда ни одну не встречал.

- Хороший Шак, иди сюда. Подойди. Хорошая собака. Хорошая собака, - говорил Хамфри, щелкая своими костлявыми пальцами.

Сначала Шак не двигался. Его глаз настороженно горел, а из горла вырывалось низкое рычание, похожее на горный камнепад.

- Не бойся. Я Хамфри. Хамфри Ужасный . Пойдем, Шаки.

Рычание стихло. Шак подошел поближе.

- Бедняжка! Тебе совсем нелегко пришлось.

Хамфри был прав. Шак был в ужасном состоянии. Его хвосты висели безвольно, как переваренные спагетти, огромный глаз плохо видел, а шерсть была спутана и запачкана грязью.

Как будто осознав, что Хамфри Ужасный поможет ему, Шак пошел навстречу, издавая при ходьбе странные журчащие звуки. Два его хвоста виляли, но третий все еще немного стеснялся.

- Что ты притащил, Хамфри, - закричала Ведьма, перелетая через груды угля и всматриваясь косыми глазами.

- Мама, это Шак. Ну, знаешь, настоящий разбойник. И он так несчастен здесь, ты же видишь. Я думаю, здесь раньше был чудесный заброшенный район, и он тут жил, а люди, которые его видели, сходили с ума от ужаса. А теперь ему приходится жить на этой дурацкой угольной шахте и дышать угольной пылью и дымом от всех этих бульдозеров и экскаваторов. Пожалуйста , можно нам взять его с собой?

- Да, мам, пожалуйста , - подлетев, присоединились Джордж и Уинифред.

- Не глупите, милые мои. У нас у самих нет дома. Как мы можем взять бродячего пса?

- Я уверен, он нам пригодится, - умоляюще сказал Хамфри.

- Пригодится! – воскликнула Ведьма, заполнив ночной воздух запахом тухлых свиных потрохов. – Что он вообще умеет? Давай, Хамфри, не глупи. Дети, пойдемте обратно в карету.

Хамфри с трудом мог это вынести. Когда он посмотрел на Шака, который доверчиво взирал на него, то почувствовал себя так, будто его эктоплазма превращается в свинец. Они все с грустью забирались в карету, когда вопль шеи тети Гортензии остановил их.

- Голова, - вопила шея. – Пропала! Пропала!

Все вздохнули и вылезли обратно, а Скользящий Килт пробормотал что-то грубое по-шотландски. Это была не та ночь, когда тебе хочется идти и искать чью-то старую и смердящую голову.

И тут Хамфри в голову пришла идея.

- Шак? – позвал он. – Ко мне, Шаки.

Черный зверь подбежал и с надеждой посмотрел на Хамфри.

- Тетя Гортензия, у тебя есть носовой платок? – продолжил Хамфри.

Та кивнула своей шеей и порылась под ночной рубашкой в кармане длинных шерстяных панталон.

- Держи.

Хамфри взял его и поднес к носу собаки.

- Ищи, Шаки. Давай. Найди.

Прошло какое-то время, пока призрачный зверь обнюхивал кусочек ткани. Затем его голова опустилась, три хвоста взметнулись вверх, и с шумом, похожим на звуки работающей подземной насосной станции, он убежал.

Хамфри с тревогой ждал, пока красный луч света из глаза Шака пронизывал темноту. Потом они услышали, как тот удовлетворенно рыкнул и схватил что-то. Мгновения спустя он прискакал обратно к карете. В его пасти была покрытая черным илом, но счастливо улыбающаяся голова тети Гортензии.