Сергей Чернов: Сказки народов тундры

Шаман спал в своем вигваме, высунув наружу пятки. О пятки постоянно кто-то спотыкался, но шаману это не мешало. Главный повар, вежливо покашляв, постучал в бубен стоящий рядом с вигвамом. Шаман вскочил в боевую позу:

Опять вы, духи тундры?

Нет, это всего лишь я, бедный старый повар.

Как ты посмел тревожить мое сновидение? — прошептал шаман фальцетом.

У нас проблема, народ встревожен, он ничего не понимает, — сказал повар.

Народ всегда встревожен, и всегда ничего не понимает, — успокоился шаман.

Нет, сейчас народ НИЧЕГО не понимает, или нет, народ понимает НИЧЕГО, или НИЧЕГО понимает народ, или НИЧЕГО не понимает НИЧЕГО.

Шаман ударил повара по макушке, и когда тот зафиксировался, проворчал:

Как же такое могло стучаться, вы опять ходили далеко в тундру?

Понимаешь, завтра день рождения вождя, и мы хотели приготовить ему в подарок реального жареного мамонта. Но сложно придумать мамонта, который ходит рядом с деревней, поэтому мы попытались придумать мамонта который ходит за Падшим Холмом. Пошли посмотреть, там его не оказалось, попытались придумать мамонта, который прогуливается за Дальним Болотом, пошли посмотреть, там его не оказалось…

И потом оказались далеко в тундре… Разве вы не знаете, что мамонты вымерли много тысяч лет назад?

Как вымерли? Когда я был маленьким, мой дед готовил в котле реальнейшего мамонта.

Нет вымерли.

Нет готовил.

Нет вымерли.

Прекрати придумывать мой мир.

А что еще делать? Иначе везде станет дальняя тундра. — ухмыльнулся шаман. — Чем я могу помочь?

Расскажи им сказку, такую чтобы все опять себя поняли, и перестали понимать ничего. Короче, вправь им мозги набекрень.

Шаман ударил в свой бубен, на зов сразу же сбежалось все племя, а также слетелось пара местных духов тундры. Люди расселись вокруг шамана, и тот, раскурив свою трубку, начал рассказ:

Это было очень давно, когда людей было очень много, и поэтому мир был твердым и постоянным.

И не надо было постоянно смотреть на свои руки? — спросил маленький мальчик.

Конечно. В те времена даже вещи оставались на тех местах, куда их положили очень, очень долго. Но… Не перебивайте, а то всех прокляну.

В один зимний слякотный питерский будний день к инженеру завода “Чугунок” Александру подошел его начальник и спросил:

Саша, как у тебя дела дома?

Да, нормально все, а что?

Нет ли у тебя важных планов на ближайшую неделю?

Нет, а что?

Понимаешь, у Валеры бабушка плохо себя чувствует, Сережа плохо переносит жару, а Иван Петрович страшно боится укусов мухи Цеце, — сказал начальник.

Да, и что?

Тут надо в Москву съездить, ты как?

В общем, мог бы, а что делать надо?

Но потом еще кое-куда надо заехать. А работа простая, ты ведь радиотехнический заканчивал. Надо установить одну штуку, чтобы связь наладить, и командировочные хорошие.

После того, как инженер согласился, постепенно выяснилось, что “заехать” надо в Африку, а установить надо спутниковую антенну, чтобы иметь постоянную связь с местным вождем маленькой страны. В этой стране нет даже телефона, поэтому спутниковая связь, единственно возможный вариант. Коммерческий директор завода, приехав в Египет по путевке, в одном из ресторанов повстречал сына вождя, они разговорились, и даже сумели заключить сделку, по которой отныне и вовеки веков завод “Чугунок” обязуется поставлять в маленькую африканскую страну большие сковородки в обмен на изделия из слоновой кости.

В скором времени Александр поездом выехал в Москву, там ему выдали необходимое оборудование, дали подробные инструкции по монтажу и посадили на самолет до Нигерии. Прилетев в Лагос, Саша пожалел о том, что дал согласие на эту командировку. Стояла страшная жара, кругом летали мухи Цеце, ползали ужасные ядовитые скорпионы, на пальмах сидели обезьяны, дразнили людей и бросались в них крепкими кокосовыми орехами. После некоторого зависания в столице, местные негры посадили Александра на вертолет и он, со своей техникой вылетел в маленькую африканскую страну, не имеющею даже официального названия и не нарисованную на политической карте мира.

Вертолет приземлился на маленькую площадку, установленную на сваях посреди какого-то болота. Сразу появился маленький негр с косточкой, вставленной в нос, и представился на грязном английском:

o I am Kiskeyuskeska.