Ирина Наумова - Мальчик с пальчик и добрая мачеха

– Ух ты, – Юрик даже сглотнул, так ему захотелось есть.

– Никакое не «ух» и не «ты», – быстро сказала мышь. – Здесь обслуживают только своих.

– Ты чего, Норушкина, он же теперь свой, – вступилась за Юрика лягушка Василиса.

– У нас обмен, а не бесплатная раздача еды кому попало, – стояла на своём Мышь.

– Так вот же моя булавка! – Юрик ткнул пальцем в булавку с голубой головкой, которая лежала в углу. – А вот и другая! Я её сегодня потерял под окном.

– Что упало, то пропало! – Мышь схватила обе булавки и поспешно сунула их под прилавок. – Ладно уж, можешь что-нибудь взять, только чуть-чуть, самую капельку. И не вздумай тут есть, меня это будет травмировать. Быстро бери и уходи!

Юрик подошёл к прилавку и вздохнул. Очень уж много здесь было вкусного. Наконец он взял скорлупку с малиновым вареньем и две оладьи.

– Всё, всё, хватит, – закричала мышь Норушкина, – больше нельзя!

– А чай? – спросил Юрик.

Лягушка Василиса налила ему в другую скорлупку горячего чая.

– Посуду потом занесёшь, а теперь уходи скорей. Не могу смотреть, как добро пропадает в чужой пасти, – сказала мышь, сердито глядя на лягушку.

– Это у неё приступ скупости, – объяснила лягушка Василиса, провожая Юрика до двери. – Очень тяжёлая болезнь, причём совершенно не поддаётся лечению.

Выйдя из буфета, Юрик уселся на пол прямо в коридоре и стал есть оладьи, обмакивая их в варенье и запивая горячим чаем. И тут он вспомнил про бабочку. С сожалением отставив скорлупку с вареньем, он доел последнюю оладью, допил чай и вышел из пня-теремка.

Бабочка сидела всё там же, сложив крылышки, и, похоже, дремала.

– Эй, – окликнул её Юрик, – ты не расхотела есть?

Бабочка встрепенулась.

– Что такое? Что случилось? А, это ты, растение. Принёс сладенького?

– Принёс. – Юрик протянул бабочке скорлупку с вареньем. Она вытянула вперёд хоботок и принялась есть.

Хлюп-хлюп-хлюп, хлюп-хлюп-хлюп…

Варенье быстро исчезало из скорлупки.

– Вкусненько! – Бабочка облизнулась. – Ещё хочется! Ещё принеси!

– Нет, мне больше не дадут, – твёрдо сказал Юрик.

– Тогда сам свари! – Бабочка топнула ногой.

– Не умею я варить варенье! Да и из чего его варить? Ягод-то ещё нет!

– О, уже есть! Я тебе покажу где. Полетели скорей!

Бабочка расправила крылья и поднялась в воздух.

– Я же не умею летать! – закричал ей вслед Юрик.

– Да что ж такое, – рассердилась бабочка, – варенье варить не умеешь, летать не умеешь, на что ты вообще годен?

– Не знаю, – признался Юрик. – Я ходить умею и бегать.

– Ну беги тогда за мной, – приказала бабочка и полетела у Юрика над головой.

Бежать пришлось довольно долго. Бабочка то и дело Юрика подгоняла и покрикивала на него, чтоб поторопился. У неё, мол, нет времени целый день с ним возиться. Наконец они добрались до солнечного пригорка на опушке леса. Здесь уже вовсю цвела земляника, а на нескольких кустах – вот чудо-то! – висели красные ягоды.

– Собирай! – приказала бабочка.

Юрик с трудом оторвал огромную ягоду от стебелька. Как же прекрасно она пахла! А размером была чуть поменьше его головы. Юрик не удержался и откусил огромный кусок. Никогда ему не было так вкусно. Сладкий земляничный сок немедленно потёк по рукам и по лицу. Юрик куснул ещё раз, красота!

– Что это ты делаешь? – возмутилась бабочка. – Ты же должен всё собрать и сварить мне варенье, а не лопать у меня на глазах мои же ягоды! Немедленно прекрати!

Но Юрик никак не мог остановиться. Он кусал и кусал, пока не съел половину ягоды.

– Всё, больше не могу, – пропыхтел он, – теперь буду собирать.

И он начал рвать и откручивать с кустов землянику. Красных ягод было совсем немного, но и непонятно было, как их нести.

– Сплети из травы корзину, – посоветовала бабочка. – Какой ты, право, грязный. – Она брезгливо поджала лапки.

– Я не умею плести корзины. – Юрик посмотрел на свои грязные, перепачканные руки.

– Ты постарайся, – посоветовала бабочка.

– Боюсь, у меня не получится.

Юрик огляделся по сторонам. Совсем рядом на земле лежали длинные зелёные булавки.

«Да это же сосновые иглы», – догадался Юрик. – Придумал! – закричал он.

Юрик поднял две склеенные вместе иголки, разъединил и нанизал на одну из них все четыре красные ягоды.