Юлия Евграфова - Щенок Питер и Несгрызаемая Кость

– И что нас в такую рань понесло? – возмущался Филька. – Не могли попозже выйти?

– Мы решили с первым петухом! Первое слово дороже второго, – сердился Питер. – Что ты ко мне пристал? Надо было с петухом и договариваться, чтобы поспал подольше.

– Как я могу с петухом договориться? Ты с ума сошёл? – огрызнулся Филька. – Петух – птица, а у меня с птицами разговор короткий.

– Мальчики, не ссорьтесь, – вступила в спор Ласка. – Филя, ты же знаешь, если бы мы с восходом не ушли, Питера могли отдать в деревню.

– Подумаешь, великое дело! Могли и без него пойти, – не унимался Филька. – Кость-то Несгрызаемая всего одна, зачем нам конкуренты?

– Не будь жадиной! Несгрызаемой Кости на всех хватит, она на то и несгрызаемая, – примирительно возразила Ласка. – И из нас троих только Питер был в городе, он тамошние порядки знает. Вот ты, например, знаешь, как себя в городе вести?

– А что там вести! Бей всех без разбора – и готово. Как есть хочется!.. На ферме сейчас, наверное, завтрак.

– Потерпи, Филька, в деревне раздобудем что-нибудь пожевать.

Так, споря, они добрались до деревни.

Через село шла длинная улица, по обеим сторонам которой в два ряда стояли дома, огороженные заборами. У одних заборчик пониже, у других повыше, какой-то выкрашен в зелёный цвет, а какой-то – в синий или коричневый. Людей на улице почти не было видно. Филька, Ласка и Питер спокойно бежали на другой конец села, к станции, попутно перелаиваясь с местными псами, жившими за заборами.

– У меня здесь сын живёт, Пластырем зовут, – похвасталась Питеру Ласка. – На хорошем месте работает, дом ветеринара сторожит. Моему Пластырю никакие болезни не страшны.

– Какое красивое имя – Пластырь! – восхитился Питер.

И тут прямо на них из-за поворота вышел зверь с рогами. Не такой большой, как корова, размером примерно с крупную собаку. Весь покрытый длинной белой шерстью, он тряс на ходу смешной жиденькой бородёнкой. Следом за ним показались точно такие же существа, но без бороды. Зато их было много.

Они шли дружной кучей и заняли всю улицу.

Питер испытал чувство, какое испытал бы человек, увидев перед собой армию воинственных инопланетян.

– Бежим назад, – опасливо крикнул он.

Одного – того, что с бородой, он бы ещё выдержал, но такое количество…

– Вот ещё! Мы почти добрались до конца улицы. Прикажешь потом, что ли, снова бежать? – возмутился Филька. Казалось, он совершенно не испугался.

– Это козы идут на пастбище, – терпеливо объяснила Питеру Ласка. – Встань у забора и спокойно пережди, они нас не тронут.

Питер прижался к запертой калитке, на всякий случай спрятавшись за Фильку, и в страхе поджал хвост.

В конце стада бежали козлята разного возраста. Они весело подпрыгивали на ходу, поминутно бодаясь и лягая друг дружку, и выглядели совсем не страшными. Два козлёнка оказались совсем маленькими, размером с Питера. И он подумал, что было бы неплохо чуть-чуть с ними поиграть. Самую малость, пока стадо идёт мимо. Он пролез под Филькой, присел на задние лапы, а потом сильно оттолкнулся от земли и с лаем бросился навстречу козлятам.

Надо сказать, что козлята совсем не испугались, зато мамы-козы были очень недовольны. Мамы остановились, развернулись и, нагнув головы, пошли на Питера – обидчика их детей, – приговаривая:

– Мме-е-е!!!

Бородатый козёл вообще выставил рога и понёсся на собак. Тут Питеру стало не до шуток.

– А-а-ай! Что же делать?! – заорал он, мгновенно расхотев воевать, и в ужасе заметался из стороны в сторону.

Троица путешественников оказалась со всех сторон окружена разгневанными козами, и перевес был явно на стороне стада.

В голове Питера пронеслась мысль: «Тут такое количество рогов, что из меня запросто дуршлаг сделают. Вроде того, через который хозяйка дома макароны сливает, с дырочками».

– Линяем! – крикнул Филька, огрызнувшись и показав козам клыки.

Козы остановились в нерешительности, но потом, сомкнув ряды, снова двинулись на врагов. Они нагнули головы, выставили вперёд рога и громко заблеяли. Собаки плохо понимали козий язык, но и так было ясно, что их обещают забодать и растоптать. Расстояние между двумя армиями неумолимо сокращалось, и никто из собак не был уверен, что выйдет в этом бою победителем.