Редьярд Киплинг: Мотылек, который топнул ногой (сборник)

– Что это? – удивился Леопард. – Здесь вроде бы темно, но между тем столько пятнышек света.

– Не знаю, – ответил Эфиоп, – вероятно, это туземная флора. Я чую Жирафа, слышу Жирафа, но не могу видеть Жирафа.

– Это удивительно, – заметил Леопард, – впрочем, мне кажется, это происходит потому, что мы ушли с яркого солнца и вошли в тень. Я чую Зебру, слышу Зебру, но не могу видеть её.

– Погоди немного, – сказал Эфиоп. – Ведь с тех пор, как мы на них охотились, прошло много времени. Может быть, мы позабыли, какой вид у этих зверей?

– Пустяки, – ответил Леопард. – Я-то отлично помню, особенно вкус их мозговых косточек. Жираф около пяти метров в высоту и весь, от макушки до копыт, покрыт золотисто-жёлтой шерстью. Зебра же метра полтора и с головы до ног серая.

– Да уж… – протянул Эфиоп, вглядываясь в пятнистые заросли. – В таком случае, эти животные должны быть видны ночью, как спелые бананы в тёмной хижине.

Но ни Жираф, ни Зебра так и не попались им на глаза. Леопард с Эфиопом охотились целый день, и хотя они чуяли дичь, слышали шорохи в зарослях, но ни разу не увидели ни Зебры, ни Жирафа.

– Пожалуйста, – взмолился Леопард, когда наступило время обеда, – давай дождёмся темноты, ведь охотиться при дневном свете неудобно.

Они подождали наступления темноты, и вот, когда на небе высыпали звёзды, а сквозь кривые ветви деревьев на землю просочился лунный свет, Леопард услышал рядом с собой слабое фырканье. Он учуял что-то, похожее на Зебру, прыгнул и схватил что-то, похожее на Зебру. Легалось это что-то совсем как Зебра, вот только саму Зебру Леопард по-прежнему не видел.

Леопард сказал:

– А ну не дёргайся, ты, существо без формы. Я буду сидеть на твоей голове до утра, потому что не понимаю, что ты такое.

В ту же минуту он услышал шум, треск и крик Эфиопа:

– Я поймал что-то, чего не вижу. Оно брыкается, как Жираф, и я чую запах Жирафа, но не вижу Жирафа.

– Не отпускай его, – крикнул Леопард в ответ. – Садись этому что-то на голову и не двигайся до утра. И я сделаю со своей добычей то же самое. Тут совсем ничего не видно и совсем ничего не понятно.

Так они и просидели до рассвета. Наконец Леопард сказал:

– Ну, братец, скажи: что там у тебя?

Эфиоп почесал в затылке и ответил:

– Жираф, какого я знаю, должен быть золотисто-жёлтым, а этот весь в пятнах каштанового цвета. А у тебя что, братец?

Теперь настала очередь Леопарда почесать в затылке.

– Моя дичь, которая должна была бы быть Зеброй, вся покрыта чёрными полосами. Между тем шкура настоящей Зебры должна быть серовато-жёлтой. Ну скажи, пожалуйста, Зебра, что ты с собой сделала? Разве ты не знаешь, что там, в Высоком Фельдте, я мог видеть тебя за десять миль? А теперь на что ты похожа, как могу я разглядеть тебя в густой чаще?!

– Да, – согласилась Зебра, – но ведь мы сейчас не в Высоком Фельдте, а в другом месте. Разве ты не видишь?

– Теперь-то вижу, – сказал Леопард, – но вот вчера я не видел ничего. Скажи – почему это?

– Отпустите нас, – ответила Зебра, – и мы вам расскажем что к чему.

Эфиоп и Леопард отпустили Зебру и Жирафа. Зебра побежала к большим кустам терновника, отбрасывающим на землю полосатые тени, и остановилась рядом с ними. Жираф же подошёл к высоким деревьям, под которыми пятна тени нарисовали на земле причудливые узоры. В то же мгновение и Зебра, и Жираф исчезли.

– Хи, хи! – рассмеялся Эфиоп.

– Раз, два, три! Ну и где ваш завтра? – раздались вдалеке голоса Зебры и Жирафа.

Леопард смотрел во все глаза, Эфиоп тоже смотрел во все глаза, но они видели только полоски да пятна теней в лесу: Зебры и Жирафа и след простыл. Они ушли и спрятались в чаще.

– Хи, хи! – снова рассмеялся Эфиоп. – Стоит поучиться этому фокусу. Вот тебе урок, Леопард. Здесь, в тёмном месте, ты так же заметен, как кусок мыла в ящике с углём.

– Хо, хо! – огрызнулся Леопард. – Удивит ли тебя, если ты узнаешь, что здесь, в тёмной чаще, ты виден так же ясно, как горчичник, прилипший к грязному мешку?

– Ну, мы можем придумать сколько нам вздумается сравнений, но это не поможет нам получить обед, – заметил Эфиоп. – Всё дело в том, что мы не соответствуем окружающей нас обстановке. Я, пожалуй, последую совету Павиана. Он сказал мне: «Тебе нужна перемена». А так как мне нечего менять, кроме кожи, я сменю её.

– Что-о? И на что же ты её сменишь? – воскликнул взолнованный Леопард.