Юрий Подкорытов - Сказки из старинной шкатулки

Поблагодарил аксакал зеленого человека, вернулся к своему каравану, говорит:

— Куначаг-быз! Еще здесь переночуем!

Проснулся аксакал рано. В поле пошел. Видит — из тумана золотого человек выходит. В руке золотые колосья несет. Бешмет на человеке золотой, сапоги золотые, на голове шапка золотая.

— Доброго здоровья, сосед, — говорит золотой человек, — прими от сердца хлебные колосья золотые.

Поблагодарил аксакал золотого человека, вернулся к своему каравану, говорит:

— Куначаг-быз! Еще здесь переночуем! Зачем дальше идти? Места привольные и богатые, соседи добрые и приветливые.

Вот и стали эту землю обживать, Кунашаком называть.

Хэ-эй, хо-о! Когда это было? А вот тогда, когда вся земля на трех дедушках-моржах стояла.

Хэ-эй, хо-о! Где это было? А вот где — на самом Полярном Урале. Горы здесь низкие — в снегах утонули. Деревья маленькие, совсем по колено. Ягода-морошка растет, мох-ягель олений растет. Полгода солнышко светит, полгода полярная ночь стоит. Вперед смотришь: до океана-моря Ледовитого тундра. Назад оглянешься — тоже тундра. Народ здесь живет не русский, не башкирский — северный народ живет. А самый главный и уважаемый у северного народа человек — Тагт-талях-ялпынг-неройка [8] Старик-камень ( манс. ): нер — камень, ойка — старик. — старик Урал.

Хэ-эй, хо-о! Откуда эта сказка? А вот откуда: принесли ее холодные ветры от самого хозяина Севера Севериновича.

Слушай…

В жарких степях жил у озера Аткуль бедный пастух. Пас он чужих баранов, а у самого и богатства-то было два жеребенка — вороной и гнедой.

Купал пастух вороного и гнедого в чистых водах озера, приговаривал:

— Ах, вы мои красавцы! Вот подрастете — степной ветер даст вам крылья, а солнце позолотит гриву.

Гордятся вороной и гнедой, как ухаживает за ними хозяин, как ласково приговаривает.

Сердятся:

— Отчего мы долго не растем? Отчего степной ветер медлит — крылья не дает? Отчего солнце медлит — не золотит наши гривы?

Копытцами землю бьют:

— Эй, пугливые сайгаки! Зачем нашу траву топчете? Эй, гуси перелетные! Зачем в нашем озере воду пьете, в наших камышах отдыхаете? Кыш, кыш! Аткуль — озеро крылатых коней!

Шумят перелетные гуси:

— Всегда так было! Всегда весной здесь отдыхаем, когда к старику Уралу в гости летим.

— А вот дайте нам крылья — отдадим половину озера.

Опять шумят перелетные гуси:

— Ладно. Согласны. Помните уговор.

Дали крылья. Полетели гнедой и вороной. Видят — по белой равнине олешки бегут, обгоняют ветер. Сам старик Урал на санках-нартах сидит, хореем-палкой упряжку погоняет.

Завидуют гнедой и вороной:

— Зачем нам крылья? Олешки рогатые ветер обгоняют.

Сбросили крылья. К олешкам пришли. Старик Урал хитрый, все знает. Однако спрашивает:

— Откуда такие, зачем здесь?

Отвечают вороной и гнедой:

— Хотим олешками быть, ветер обгонять.

Качает головой старик Урал:

— Ладно. Будете в упряжке нарты возить.

Сам смеется. Белая куропатка крыльями машет, смеется. Песец зубы скалит, смеется. Полярная сова глаза таращит, смеется. Как с такими ножками по глубокому снегу бежать, как ягель из-под снега добывать?

Поставил коньков старик Урал в упряжку, хореем-палкой махнул:

— Хэ-эй, хо-о! Обгоняйте ветер!

Бегут коньки по глубокому снегу, из сил выбиваются. Степь ковыльную вспоминают, озеро свое вспоминают. Молодого хозяина вспоминают.

Упали, подняться не могут. А старик Урал хореем-палкой машет, кричит:

— Хэ-эй, хо-о! Обгоняйте ветер!

Коньки просят:

— Прости нас, Тагт-талях-ялпынг-неройка! Не будем больше от хозяина убегать.

Взмахнул старик Урал волшебной палкой — растаяли снега в тундре. Загорелись яркие цветы. Закричали птицы. Весна пришла!

Побежали вороной и гнедой в родные степи. День бегут, два бегут, три дня бегут.

Озеро Аткуль блестит, ветер коньков подгоняет, солнышко улыбается, гривы золотит.

Хозяин встречает:

— Прилетели, мои красавцы!

С тех пор, говорят, неразлучны башкиры с конями.

С тех пор, говорят, у башкирских коней крылья.

Когда огонь в очаге погаснет — беда: старик Голод в юрту заглядывает.

Когда огонь в очаге погаснет — беда: дикий зверь смелеет, совсем рядом с юртой рыщет.

Когда огонь в очаге погаснет — беда: Салкын-Мороз в юрту пробирается.

Дух огня притаился в наконечнике стрелы, живет в крепком камне — ударь посильней, выйдет. Огневые камни и наконечники для стрел дает Утсы-хан, бери, сколько хочешь. Только взамен неси меха, баранов и молодых кобылиц доброму Утсы-хану.