Игорь Шиповских - Пять сказок со всего света

– Ах ты, негодяй,… и что же ты сделал с бедными рыбаками!?… – опять негодуя, вскричал Марио.

– Ха-ха!… а ты, лучше, чем про рыбаков спрашивать, прежде позаботился бы о себе,… ведь тебя ждёт не менее мучительная участь!… Ох, тебе и предстоит помучиться, страдать будешь безмерно,… а я понаблюдаю со стороны да порадуюсь!… Но не сейчас,… сейчас я тебя отпускаю,… иди домой, да постарайся найти там, то самое ценное и дорогое, что я у тебя уже забрал!… А как поймёшь, что это, так начинай сразу карить себя!… ха-ха-ха… – с новой силой расхохотался спрут, ударил по глади лагуны щупальцами, поднял фонтан брызг и тут же ушёл в воду. Всё его огромное тело вмиг расплылось по дну, и в ту же секунду он исчез. Словно гигантская тень стремительно промчался по лагуне и ушёл в открытое море. Марио остался один.

– Что он там сказал про самое дорогое?… мало ему моего зрения, так он ещё что-то затеял,… надо скорее бежать домой,… что же это может быть, самое дорогое?… – взволнованно пробурчал он, резко развернулся и широкими шагами скорей пошагал домой. Дорогу он уже хорошо знал, даже тростью не пользовался, так что буквально через какой-то десяток минут был уже дома. Войдя на порог, он первым делом позвал маму.

– Мам!?… ты дома!?… ну где же ты?… почему не отвечаешь!?… – обеспокоенно затараторил Марио, а про себя подумал, – ну неужели ещё не вернулась с моря?… ну, сколько можно там собирать эти ракушки,… должна бы уже прийти!… Нет, не могу её ждать, пойду скорей на берег,… может, навстречу попадётся,… вот вместе и подумаем, что у нас есть самого дорогого… – решил он и сходу отправился на берег. Но, к сожалению, мама ему навстречу не попалась. Не было её и на берегу. Марио начал ходить из стороны в сторону и звать маму. Однако она не откликалась. И только когда Марио нечаянно наступил на горку собранных мамой ракушек, он понял, что случилось нечто странное.

– Вот ракушки,… мама всегда их так складывает,… собирает в горку, сортирует, а потом несёт домой,… но сейчас её нет,… ракушки на месте, а её нет,… где же она?… – ещё сильней забеспокоился Марио, и тут вдруг осознал всю жестокую правду случившегося.

– Ах, не может быть!… нет-нет!… только не это!… не могу поверить в такое злодейство осьминога!… Так вот о ком самом дорогом он говорил,… он забрал мою маму,… то самое ценное, что у меня есть!… Да я за неё всё отдам!… Ах, какое коварство,… вот что значит страдать,… а спрут этого и хотел!… Ах, моя бедная мамочка… – охваченный внезапным горем зарыдал Марио и упал на колени, – Верни мне маму!… Верни, я всё для тебя сделаю, только верни её!… – закричал он, обращаясь далеко в море.

Но его голос потонул в шуме набегающих волн и прибоя. Понимая, что случилось самое страшное, что могло бы произойти, Марио был не состоянии сдвинуться с места. Он всё кричал и кричал, рыдал и рыдал. Слёзы заливали его незрячие, и такие прекрасные, большие, голубые глаза. Спрут выполнил своё обещание, он забрал у Марио самое дорогое, а что ещё может быть дороже у слепого мальчика, чем его любимая мама. Спрут ударил в самое больное место. Страшное горе в одночасье обрушилась на бедного Марио.

На исход пошёл уже день, близился вечер, даже начало смеркаться, а Марио всё так и стоял на коленях, рыдал и взывал вернуть ему маму. Голос его почти охрип, и уже слёзы закончились, а он всё никак не мог остановиться. Но вот силы Марио совсем иссякли, он смертельно устал, и всё его существо превратилось в один маленький сгусток большого горя. Сознание у него помутилось, глаза закрылись, и он упал без чувств, здесь же на берегу. И в тот же миг над морем нависла ночь.

Однако ночь оказалась не такой мрачной, как состояние Марио. На небе светила яркая луна, блистали жёлтые звёзды и дул лёгкий, тёплый бриз. Можно сказать идеальная картина, если бы не тело убитого горем мальчика на берегу. Хотя может то обстоятельство, что Марио остался лежать у моря, и стало его спасением от окончательного угасания. Свежий воздух, тёплый бриз и загадочный лунный свет, благотворно подействовали на его разбитое горем тело. Вот только его сознание всю ночь пылало мучительным страданьем.

Марио, не то снились, не то грезились в бреду страшные картины. То ему причудится спрут с тысячью щупальцами раздирающий его плоть и душу. То вдруг он увидит сквозь пелену свою маму, гибнущую в пучине волн и зовущую его на помощь. То ему покажется, что он стремительно падает в какую-то глубокую яму, на дне которой его ждёт верная погибель. Одним словом нескончаемый поток ужасных галлюцинаций и видений.