Борис Привалов - Лесоруб Кумоха

Про то, нак к индасовцы лодку строили и рыбу бра жк ой поили

Тайпо не спал, глядел в потолок.

И хозяйка не спала, глядела в потолок.

Только усталый Юсси спал как убитый, сжимая в пальцах блин: он схватил его с тарелки, пожадничал, а съесть не смог — заснул.

— Может, напечь блинов на все село? — сказала хозяйка.— Тогда все нас будут благодарить и никто не будет смеяться.

— Теста не хватит, чтобы все рты замазать,— сказал Тайпо.

— Что же делать?

— Избавиться от Кумохи.

— Ты хочешь простить ему все долги и отпустить его домой? — испугалась хозяйка.— Чтобы опять он смеялся над нами? Нет, его нужно погубить.

— Тсс!..—зашипел Тайпо.— Спи! Я, кажется, надумал, как быть!..

И утром он объявил Кумохе, что посылает его к Синей ламбе, к озеру, где пасется стадо Тайпо и где зверствует большой серый медведь.

— Пять лучших коров задрал, разбойник,— вздохнул богач. Пастухи боятся на лесные луга выходить… Поймай серого медведя, покажешь мне его шкуру. Тогда я тебе все долги отцовские прощу и домой отпущу. А не поймаешь — пеняй на себя.

— Ладно, поймаю,— добродушно согласился Кумоха.— Какой срок даешь, хозяин?

— Недели за глаза хватит,— буркнул Тайпо.— Сегодня же отправляйся…

И рыжие глаза, как тараканы, поползли в разные стороны, забегали.

…Кумоха любил шагать по лесным тропам.

Ветерок тебя подталкивает, солнце греет, лес дышит прямо в лицо травами, прелью листьев, хвоей.

Вот желтым фонариком вспыхнул лист среди зелени — первый лоскут осени.

Вот блеснула гибкая спина ручья, заиграла под солнечными лучами, заискрилась, как драгоценный мех.

Вот утес, как корабль; из сосен навстречу плывет. А под ним озерко—ламба, и по воде облака плывут, как по небу,—» такая вода тихая, не шелохнется.

Вот лось купается в лесном озере, фыркает, пузыри пускает, рыбу пугает.

Вот старый валун весь в мох, как в шубу, закутанный. А из валуна, из трещины в камне, к солнцу молодая березка тянется.

Вьется лесная тропка и с каждым поворотом новые чудеса путнику дарит.

То тетерева и куропатки пасутся на полянах, усыпанных морошкой.

То беззаботный заяц поперек тропы улегся спать.

То рыжая лисица рыбу ловит в ручье.

То шустрые белки шишками швыряются.

То белые грибы всем семейством на полянку выбежали, то вороны пошли по ягоды, то заохает, заухает в чащобе кто-то. И сладко на душе, и боязно!

Шагал Кумоха, шагал, тропка крутанулась раз-другой и вывела его к пенькам, недавней порубке.

А на одном из пеньков, скрутив кренделем ноги, сидел Нийкой и спокойно трубку свою тоненькую покуривал. На коленях у него лежало ружье, котомка с припасом возле пенька стояла.

Кумоха удивленно на Нийкоя поглядел: откуда он тут взялся?

— Отдохнем, ловец медведя, и дадим спешке пройти мимо,— сказал охотник.

Кумоха лег на теплую, прогретую солнцем траву:

—Конец одного дела — начало другого. Но это последнее— так сказал хозяин.

— И послал тебя с топором на медведя? — усмехнулся Нийкой.— Твое счастье, парень, что мне тоже нужно в те края, к Синей ламбе.

Сразу стало весело на душе у Кумохи: теперь он не один на медведя пойдет, друг ему поможет!

— Медведь этот потому серый, что уже от старости поседел,—рассказал Нийкой.—Его все боятся — хитрый, не поймаешь. Сколько охотников за ним гонялось — никому не дался. В лесу еды много, а ему корову подавай… Какие луга на Синей ламбе! А нынче пастухи туда боятся стада водить!

— Мой топор не хуже твоего ружья,— сказал Кумоха.— Смотри!

Он вынул, из-за пояса топор, не целясь, с размаху бросил его в тоненькую сосенку, стоящую шагах в двадцати. Топор срубил сосенку под корень.

— Ого! — запыхтел трубкой Нийкой.— Ружья, пожалуй, тебе и не надо, но совет охотника не помешает!

Кумоха понял: когда все село узнало, что его послал богатый хозяин на Синюю ламбу за медведем, то Нийкой пошел следом и более короткой тропкой - охотники свой лес лучше всех знают!—вышел сюда раньше Кумохи. Хороший друг! Пусть медведь будет хоть в сто раз хитрее — теперь его песенка спета!

Когда на другой день Нийкой и Кумоха пришли на Синюю ламбу, уже вечерело. На западной кромке неба еще мерцали угли заката, как отблески дальнего костра.

Первым, кого они там встретили, был рыбак Матти. Веснушчатое бородатое лицо его было заполнено радостной улыбкой.

На берегу озера рыбаки сушили сети.

Горели два костра: на одном варилась уха, над вторым висел котел с грибами.