Екатерина Соболь - Короли будущего

– Я говорил, что тебе цены нет. Она и слушать не хочет. Прости, Генри.

– Она?

За их спинами выросла третья фигура, соткалась из воздуха, так же как делал Тис, и Генри сразу ее узнал. Джоанна, женщина с длинными темными волосами, одна из четырех волшебников, которых он видел на портретах в библиотеке, та самая, что была нарисована с зеркалом в руках. «Развлекалась тем, что превращала людей, меняла их облик и смотрела, как они выпутаются» – вот что сказал ему тогда принц. И Генри едва не застонал. Ну конечно. Как же все было просто.

Отражение черноволосой женщины смотрело на него тяжелым, презрительным взглядом, и Генри медленно обернулся. Он знал, что в реальности увидит кое-что совсем другое. Так и было – за спиной фальшивого Уилфреда стояла Ингрид.

Это была все та же Ингрид, но Генри с внезапной ясностью понял, что даже в день их знакомства под аккуратной светловолосой оболочкой был кто-то совсем другой. Настоящая Ингрид, жена Уилфреда, мать Розы, видимо, давно мертва.

А вот сам Уилфред до сегодняшнего дня был настоящим. При мысли о нем у Генри все внутри сжалось. Уилфред убежал искать предателя, а вернулся уже совсем не он, так что вряд ли доброго любителя костюмов теперь найдут живым. И в голове у Генри ярко, как огни Зимнего дня, вспыхнуло предсказание отца: «Тебя убьет тот, кому ты доверял». Сейчас по взгляду фальшивой Ингрид он видел: для этого она и пришла. Она не будет с ним договариваться, не будет ничего объяснять. Одну руку она держала за спиной, и сразу было ясно: в ней нож.

Генри уже понял все, каждый шаг этой истории, но молча смотрел, как женщина, все еще выглядевшая как Ингрид, подошла к отцу и коротко приложилась губами к его щеке.

– Маскарад уже ни к чему, милый, – сказала она. – Когда ты наденешь корону, не хочу, чтобы ты выглядел, как этот мерзкий смертный павлин.

Она провела ладонью по воздуху перед лицом Освальда, и тот принял свое собственное обличье. Потом тронула свое лицо, и через секунду перед ними стояла настоящая Джоанна, такая же, как в зеркале.

– Не будем задерживаться. Ты ведь и так знаешь, что будет. Если не хочешь смотреть, иди первым, – мягко сказала Джоанна и тронула щеку Освальда. На Генри она больше не смотрела, словно потеряла к нему всякий интерес.

Генри замер, беспомощно глядя на дверь, ведущую на последний этаж. Добежать не получится – он помнил, как пытался скрыться от Тиса в первую их встречу. Джоанна появится из воздуха у него на пути, этим все и закончится. Отец его не спасет, он, кажется, и сам ее побаивается. Значит, остается… Генри сжал зубы. Ничего не остается. Сейчас, когда смерть смотрела прямо на него, ему невыносимо хотелось жить, сбежать отсюда, вернуться к Розе, к Джетту, увидеть солнце, но только не умирать в этой комнате без окон, только не здесь, не сейчас. Он лихорадочно перебрал в памяти мудрые советы отца, но ни один не подходил, они были как неправильные ключи от двери. А потом нужный ключ будто упал ему в руки сам. Он ведь учился не только у отца, люди за эти недели тоже кое-чему его научили. Что бы на его месте сделал принц? Или Джетт? Они бы…

– Стойте, – выдохнул он, приподнимая руки. – Давайте поговорим.

Освальд с готовностью остановился.

– Поговорим? – фыркнула Джоанна, сверля взглядом Освальда. – Милый, напомни мне, когда именно провалился твой план «Вырастить его так, чтобы он стал нашим оружием»?

– Есть в этом и хорошие стороны! – быстро вставил Генри. – Спорим, я вам еще нужен.

Джоанна повернулась к нему.

– Как же ты мне надоел, – бросила она. – С тех пор как ты появился, Освальд стал слишком добреньким. Все разговоры только про тебя. Он мой, ясно? Мы были вместе лет за триста до того, как ему пришла в голову идея использовать тебя.

Вот уж добреньким Генри отца точно не назвал бы и еле поборол искушение спросить, каким же он был раньше.

– Я понял весь ваш план, – сказал он вместо этого. – И без меня кое-что вам помешает его закончить.

– Внимательно слушаю, – кивнул Освальд.

Джоанна бросила на него убийственный взгляд, но промолчала.

– Для начала один вопрос, – вдохновенно начал Генри. Он и сам не вполне верил в то, что болтовня поможет ему избежать встречи с ножом, но стоило попытаться. – Ты моя мать?

Он понял, что услышит «нет» еще до того, как договорил, – на холодном лице Джоанны появилось такое выражение, будто он ее оскорбил до глубины души.

– Для такого нужна человеческая женщина, – отрезала она.

– И ты знаешь, кто она.