Алексей Кирносов - Страна Мудрецов. Повесть-сказка

— Почему не стоит заводить? — удивилась Лидка.

— Начнут жители их пить, — объяснил его величество, — потом писать попробуют. А где пишут — там и читают. Это вредно.

— Мне все равно! — храбро сказал Петька. — Чтонибудь другое придумаю пить. Мало ли отравы на свете!

— А ты чем увлекаешься? — спросил король наконец меня.

Я показал, чем я увлекаюсь…

Король вскочил со своего кресла, постучал кулаком в стенку и крикнул:

— Дылда! Дылда! Пойди сюда, Дылда! Что-то покажу!

Зашла королева Дылда, длинная и худая, как береза. Платье на ней было до самого полу, а в прическе блестела какая-то брошь.

Королева спросила:

— Что ты мне покажешь? Не расцвел ли твой георгин?

— Можешь выкинуть георгин на помойку, — решительно сказал король Мур. — Теперь он ни к чему. Миша, изобрази для королевы!

Я снова стал играть «Чижики», а король тем временем рассказал корабле Дылде, кто мы такие и как очутились в Мурлындии.

Дылда похвалила меня:

— Очень приятно кушать. Это настоящая музыка.

— Не научиться ли и мне такому искусству? — задумчиво спросил его величество и посмотрел на королеву.

— Нет уж, — не разрешила королева. — Побереги свою голову. Мише все равно, он рядовой житель, а ты единственный король на всю Мурлындию, твоя голова еще может пригодиться жителям. И вообще, опять ты снял корону. Надень сию же минуту!

Печальный король поднял корону, надел ее и сказал со вздохом:

— Происхождение обязывает… Ну ладно. Не в этом счастье… Пойди, ваше величество, покорми новеньких обедом. Они в Лабаз еще не приняты, пищи не имеют.

— Покормлю, — сказала королева. — На кухне должно быть полкастрюльки похлебки, если кошке не вылили. И каша оставалась.

На прощанье король Мур сказал мне:

— Заходи в гости!

— Спасибо, ваше величество. Зайду обязательно.

Знал бы я тогда, сколько раз мне придется заходить к королю!

Митька-папуас проводил нас на королевскую кухню.

Пришла Дылда, засучила рукава и налила по миске горохового супчика. Лидка кушала медленно и деликатно, а Петька все выхлебал вмиг.

— Отличный суп, — сказал Петька. — Между прочим, дома я всегда горохового супу по две тарелки ел.

Королева поняла тонкий намек и налила ему еще мисочку. Потом положила нам каши.

— Был еще черничный компот, — сказала королева, — но его величество весь выпил. Впрочем… Митька, слетай в сад, сорви гостям по яблочку.

Мы быстро доели вкусную кашу и стали грызть яблоки. Мурлындские яблоки оказались чуть покислее бабушкиных. А может, они просто еще не дозрели.

— Хорошо жить в стране, где все можно! — воскликнул насытившийся Петька и задрал ноги на стол.

Лидка даже покраснела от такого невежества. Мне тоже стало стыдно за Петьку, и я, чтобы отвлечь внимание, спросил у королевы:

— А что это за муравьи, которых вы ловите в Мурлындии? И что это за Лабаз, в который нас еще не приняли?

— Разве вам Митька не объяснил? — удивилась королева.

— Не успел, — сказал Митька. — Других разговоров много было.

— Завтра вас примут в Лабаз, познакомитесь с Главным комендантом Степаном Кузьмичом и все узнаете, — сказала королева и улыбнулась нам. — Я бы и сама рассказала, да мне некогда. Вон сколько посуды немытой.

Мы поняли, что пора прощаться, поблагодарили за питание и пошли с Митькой-папуасом на улицу.

Сторож Кирюха все так же драил ногти. Наступил вечер.

Ночевали в Митькином доме.

— Вот вам сено, мешок и одеяло, — сказал Митька. — И спите как умеете.

Одеяло отдали Лидке, а мешком мы с Петькой прикрылись вдвоем, и я сразу заснул, как провалился, и спал без всяких сновидений до самого утра.

Дома, просыпаясь, я слышал запах кухни. Как раз в это время бабушка готовила завтрак. А здесь, проснувшись, я почувствовал запахи травы, теплой земли и полевых цветов. Это было здорово, как в сказке. Ночью Петька, конечно, стащил с меня мешок. Но мне было тепло и радостно от утреннего солнца, от беспредельной свободы, и я не щелкнул по носу Петьку. Я был добр просто до неприличия. «Пусть, — подумал я, — спит, пока сам не проснется. Пусть спит, пока не надоест. Может, ему сейчас снится интересный сон. Пусть смотрит и веселится. Спи, Петька, спи, глотатель фиолетовых чернил, тысячу раз поротый материнским ремнем угнетенный землекопатель, а ныне вольный житель страны Мурлындии Петька! Сопи носом, подлец Петька, стащивший мешок с товарища и завернувшийся в него сам! Спи, дуралей, я тебя прощаю».