Милош Мацуорек - О бегемоте, который боялся прививок. Сказки

— Праздник уже закончился, — отвечали люди.

Расстроенная жирафа брела по улице и думала: «Ну и что я увидела? Всего лишь отрывной календарь, этого маловато. Я разочарована, хочу домой». — И она заплакала.

Навстречу ей попался мальчик. Увидев поникший тюльпан, он спросил:

— Почему ты плачешь?

— Плачу, потому что хочу домой, к сёстрам.

— К тюльпанам?

— Нет, к жирафам.

— Значит, ты не совсем тюльпан? — удивился мальчик. — Я так и подумал. — И он дал жирафе пять крон на поезд.

И жирафа поехала домой, потом побежала к тюльпану, который поменялся с ней головой, но не нашла его.

— Ох, моя голова, — плакала она. — Где же моя голова?

Эти слова услышал тот самый пан и сказал:

— Разрешите, я дам вам аспирин.

Он думал, что у неё болит её старая, поникшая голова.

Что же было делать несчастной глупой жирафе? Только принять аспирин.

Бедняга кролик целый день сидел в цилиндре фокусника, лишь вечером во время представления фокусник вытягивал его наружу — конечно же за уши. Вот и стали уши у кролика совсем уж вытянутые. И привиделось ему, что стоит он на сцене во фраке и кричит:

— Внимание! А теперь я вытащу из цилиндра фокусника — конечно же за уши. А когда вытащу, превращу его в полкило смородины. Надеюсь, она вам придётся по вкусу!

А из цилиндра слышался вопль фокусника:

— Помогите!

Фокусник вылез и опрометью помчался прочь, а кролик вздохнул с облегчением и подумал: «Ну наконец-то он навсегда оставил меня в покое!»

Приснился однажды старой обезьяне сон, будто гуляет она с семьёй в зоопарке, а в клетках сидят господа в шляпах и дамы с сумочками в руках. И её дочка, маленькая обезьянка, спрашивает её:

— Мамочка, можно я им дам кокосовый орех?

Но тут появилась огромная обезьяна-смотритель в фуражке с козырьком и говорит:

— Кормить людей категорически запрещено! Они получают на обед исключительно сосиски с горчицей! Здесь собраны только редкие и очень ценные экземпляры. Например, вот это — пан инженер. Отойдите от клетки, как бы он не причинил вам вреда!

Жил-был пианист, который так любил музыку, что играл даже тогда, когда его никто не слушал. С раннего утра до самого вечера он играл на рояле и ни о чём другом, кроме музыки, думать не мог.

Он считал, что его никто не слышит. Но это вовсе не так. Его слышали мухи. Одна сидела на окне, вторая — на столе и ещё одна — прямо на рояле. Остальные прогуливались по стене, но пианисту они не мешали, он весь ушёл в музыку. Он играл сонату о летнем вечере, тихом и звёздном, совсем без комаров, а мухи прогуливались и говорили:

— Скоро начнётся концерт. Что вы наденете?

Только это их и заботило, а пианист самозабвенно играл и думал лишь о музыке. Мухи притворялись задумчивыми, ведь у них такие сложные проблемы: кого пригласить на концерт? Может, маленьких мух из овощного магазина? Или большую муху из мясной лавки с её пятнадцатью дочерями? А как быть с мухами из молочного магазина? Приглашать их или нет?

Надо всё хорошенько обдумать в тишине и покое, но пианист играет и играет, и мухи не могут сосредоточиться: концерт вот-вот начнётся, а у них ещё ничего не готово. Наконец пианист закрыл крышку рояля и ушёл.

А что же мухи? У них забот полон рот: надо спешить — подровнять крылышки маленьким мушкам, почистить ножки. Все они надели чёрные вечерние платья, лишь у некоторых фиолетовые туалеты. Но вот прилетела большая зелёная муха из мясной лавки с пятнадцатью дочерями и уселась в первый ряд, хотя у неё прекрасное зрение.

Тут как раз вернулся пианист и снова начал играть. Совершенно обессиленные мухи наконец-то вздохнули свободно — можно спокойно поболтать. Да где там! Пианист продолжал стучать по клавишам. И в самом деле, с ума можно сойти. К счастью, скоро антракт, и мухи уже в нетерпении: так им хочется поболтать, ведь они встречаются раз в год по обещанию. Когда они виделись, например, с большой зелёной мухой из мясной лавки с её пятнадцатью дочерями? А уж скоро осень… Но вот наконец-то пианист перестал играть!