Артур Лейдерман - Кашемировый бал

– Пэй, так меня зовут, прошу прощения, что сразу не представился, – снова смутившись и даже покраснев, сказал бородач. – Вам сначала надо пройти церемонию посвящения… Вам и Ее Высочеству… И только тогда вы будете называться Ваше Величество и… Ваше Величество!

– Вот это поворот. Это, мой родной, многое меняет! Это дело серьезное, торопиться не надо, – сказал я, уже немного волнуясь, кажется, фразой из какого-то фильма. – Мне, во-первых, жениться пока рано, ну, как бы я не тороплюсь просто, понимаете?

– Понимаю, – ответил мой провожатый, – да вот мы уже и пришли!

Мы остановились у массивной двери. Моих последних слов, казалось, он и не слышал. Слева висел колокольчик. Хотя можно сказать, что и целый колокол. Звонить никто в него и не собирался, так как уже с последними нашими шагами двери медленно начали раскрываться. Картина, представшая затем перед моим взором, превосходила все ожидания и уж точно не напоминала ничего из виденного ранее.

Размером не меньше, чем футбольное поле, зал с высоким потолком, к которому террасами уходили вверх стены, был похож… Нет, даже не знаю, с чем можно это сравнить. Может быть, так или приблизительно так, только несколько попроще, но выглядел он как райский сад. Живые цветы, невероятные птицы, деревья с плодами, которые ни по форме, ни по цвету не походили ни на что из того, что я видел раньше, включая книги и фильмы о разных странах и путешествиях. Мосты через шустрые ручейки, в которых проворно проплывали изумрудные, мраморные и какие-то еще рыбки, были искусно сделаны или созданы самой природой. Одни – из сплетенных между собой веток причудливой формы, другие вырезаны из дерева, а были и вовсе прозрачные, как будто сделанные из хрусталя.

В озере – а может, правильнее сказать: в большом круглом бассейне – плавали птицы необычной вытянутой формы, что-то среднее между пеликаном и лебедем, а на берегу, свесив ноги в воду, сидели странные молодые люди. Что в них было странного? Вытянутые лица, немного большие, как у мультяшных героев, глаза, вьющиеся волосы, остренькие уши и такие же острые носы… Кажется, ничего необычного, и все же…

Они очень быстро говорили на непонятном языке, а с нашим приближением тут же замолкали и провожали нас взглядами, слегка наклонив головы. Все они были почти одинаково одеты: что-то то ли бархатное, то ли вельветовое, а то и вообще кашемировое.

Пэй шел уже не со мной под ручку, а на шаг сзади и сразу же начинал рассказывать о том, на что падал мой взгляд. На нас особо никто не обращал внимания, разве что, как только мы приближались к кому-либо, нам тут же уступали дорогу и с некоторой церемонностью кланялись. Наверное, в японской школе дети так приветствуют своих учителей.

На учителя в японской школе я никак не тянул, льстить я себе не собирался, но все же как некоторое косвенное подтверждение слов этого… Пэя о том, что я не просто в гости заглянул, а прямо-таки «Высочество», начинало проникать в мое сознание, при всем при том, что еще какой-нибудь час назад я и представить такого не смог бы.

Стены этого зала выглядели почти прозрачными из-за огромных окон, к тому же над всем высился свод, весь состоящий из полупрозрачного стекла. Часть его закрывали какие-то вьющиеся растения. Над деревьями порхали, перелетая от цветка к цветку, маленькие птички, у которых вместо крыльев были… перепонки, и из маленьких ротиков время от времени вмести с паром вырывалось слабое, еле заметное пламя огня… Все это было, мягко говоря, необычно…

– А это наши маленькие гаврини, – видя, как я рассматриваю птичек, пояснял сопровождавший меня гигант. – Гавры вырастают до довольно больших размеров, поэтому мы только их птенцов держим здесь, в дворцовом палисаднике, и, как только они подрастают до полуметра, а растут они очень быстро, выпускаем их в естественную среду. Самых умных и красивых мы оставляем для нужд королевской семьи и департамента экстренных ситуаций – для срочных поручений. Конечно, мы имеем и другие способы быстрого реагирования, но это, так сказать, в знак уважения традиций. А это дерево Химо с плодами легче воздуха, поэтому мы срываем их, пока они еще не переспели, а то потом приходится собирать их под куполом… Та еще работка, – он хмыкнул.

Тем временем мы дошли до огромных размеров дверей, которые также сами стали раскрываться при нашем приближении. Мы вошли в коридор. Он был на вид довольно просторным, по бокам, и справа, и слева, находились двери с массивными ручками. Около последней из дверей этого коридора, который мы прошли в полной тишине, мой провожатый остановился.