Василий Прокушев - Надя и Страх

– Новый год! – спохватилась Надя. – Коля, сколько времени?

– Через минуту двенадцать, – посмотрел на часы мальчик.

– Нужно успеть загадать желание. Носатый, обязательно загадай, что-нибудь! – девочка умоляюще посмотрела на расстроенного Страха.

– Вот увидишь: оно обязательно сбудется!

– И вы все загадываете быстрее! – крикнул Коля остальным Страхам, которые вместе с белками установили ёлку и теперь нехотя украшали её.

– Ну быстрее, – поддержала его Надя, – остались последние секунды!

– Десять, – начал обратный отсчёт Коля, – девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один!

– С Новым годом! Ура! – крикнули Надя и Коля, хотя остальные, похоже, их радости не разделяли.

И тут произошло нечто неожиданное: на поляну выехали сани, запряжённые белым медведем, и оттуда вышел высокий, стройный Страх с острой бородкой и таким носом, что Носатому впору было менять прозвище.

– С новым годом! – пробасил пришелец.

Все притихли.

– А вы, собственно, кто? – первой нарушила молчание Надя.

– Я Дед Мороз, – невозмутимо заметил незнакомец.

– Одну минуточку, – Носатый начал сердиться, – нам Дедов Морозов своих хватает! К тому же вы совсем не похожи на них, – он указал на всё ещё находившихся в образе Мороза Мышь, Белку и Усатого.

– А я и не должен так выглядеть! – заметил пришелец. – Это человеческие Морозы, а я Мороз Страхов. Только я почти триста лет без работы, потому что эти, – он показал на столпившихся пугателей, – праздник не отмечали, а просто так я прийти не могу.

– Это не наша вина! – начал оправдываться Носатый. – Это всё Герцог, это он велел нам спать весь этот день. Мы не знали, что надо праздновать. Ух, этот Герцог! Попадись он мне сейчас… – горячо добавил он.

– Это не проблема, – ответил Страх – Дед Мороз и протянул вперёд ладонь. На ней, ко всеобщему удивлению, сновали две маленькие фигурки, в которых легко было узнать Герцога и Семнадцатого. – Вот, поймал их в лесу, – пояснил гость, – бежать пытались.

– И что вы будете с ними делать? – поинтересовался Коля.

– Как что? – удивился Дед Мороз. – Возьму к себе в избушку, за триста лет дел накопилось – вот они и помогут. Поживут у меня годик, а там видно будет. Кстати, это я у них нашёл, – он протянул Носатому мешок с крадеными вещами.

– Спасибо! – Носатый был вне себя от радости.

– Рано благодарить, – одёрнул его Страх – Дед Мороз, – сейчас тут порядок надо навести.

Он щёлкнул пальцами – и поляна преобразилась.

Дом Страхов перестал дымить, дыра в крыше исчезла, а на деревьях вокруг зажглись волшебные фонарики.

– Вот, так-то лучше! – хмыкнул гость и, достав из саней большой мешок, крикнул: – Ну, чего стоите – разбирайте конфеты!

– Конфеты? – испугались Страхи.

– Нам нельзя конфеты!

– Это потому, что вы моих не ели! – возразил Мороз. – А ну, начальник, – он посмотрел на Носатого, – покажи остальным пример! – Он запустил руку в мешок и, достав оттуда большую конфету в синей обёртке, протянул Страху.

Тот осторожно, как будто сладость могла взорваться, развернул её, положил в рот и медленно разжевал. По его лицу медленно растянулась довольная улыбка.

– Это даже вкуснее орехов! – протянул он. – Ешьте, не бойтесь!

Тотчас к мешку кинулись остальные Страхи – и через минуту вся поляна наполнилась шорохом разворачиваемых фантиков и дружным чавканьем.

Надя заметила, что съевшие конфеты Страхи несколько преобразились: плечи распрямились, глаза стали ярче, волосы гуще, а с лиц пропало свойственное этому племени выражение обречённости. В прекрасных принцев они, конечно, не превратились, но выглядеть стали намного лучше, а Носатый и вовсе как будто наполнился изнутри светом.

– Ну вот, – сказал довольный Дед Мороз, – теперь вам сладкое год можно есть без опаски! А теперь пойдёмте в дом – там уже угощение ждёт!

Все – и люди, и белки, и Страхи – побежали в Гнездо, где действительно обнаружили накрытые столы. Чего тут только не было! В основном, конечно, сладости, на которые Страхи накинулись, будто ни разу их не пробовали (впрочем, так оно на самом деле и было). Надя с Колей и белки присоединились к пиру, а Мышь кинулась к стоявшей в углу огромной головке швейцарского сыра. Они ели торты и пирожные, запивая их соком из больших деревянных кубков, пели песни, а потом танцевали – сперва весёлые беличьи, а потом странные и ни на что не похожие танцы Страхов. Дед Мороз пел и плясал больше всех, а когда ему пришла пора уходить, устроил прямо в зале волшебный фейерверк из поющих огоньков и порхающих, как птицы, искр.