Антон Березин: Как принц нашел свою принцессу. Сказочные истории

– Со мной играть никто не хочет! – ещё больше залилась слезами Девочка.

– Со мной тоже… – вздохнуло Облачко, но тут же встрепенулось. – А давай плакать вместе!

– Вместе и плакать веселее! – радостно добавило оно, проливаясь на землю первыми каплями дождя.

– Эй, прекрати сейчас же! – сердито воскликнула Девочка. – Ты мне так новое платье намочишь! И вообще: облака не разговаривают!

– Значит, ты тоже не будешь со мной играть? – расстроилось Облачко и грустно полетело прочь.

– Подожди! – крикнула ему вслед Девочка. – Я же никогда не играла с облаками и не знаю, как это делается.

– Очень просто! – тут же вернулось Облачко. – Превращаешься во что-нибудь и играешь.

– Как это – «превращаешься»? – удивилась Девочка.

– А вот так! – сказало Облачко и тут же превратилось в вазу с цветами.

– Я так не умею, – грустно вздохнула Девочка. – Значит, ты не будешь со мной играть?

И на её щеке заблестела слеза.

– Не плачь! – сказало Облачко, превратилось в большой носовой платок и аккуратно вытерло слезу.

Девочка улыбнулась и осторожно погладила Облачко.

– Поехали кататься! – крикнуло Облачко, превращаясь из платка в велосипед.

Девочка села на него, и они помчались по лугу, едва касаясь травы и цветов. Потом Девочка полила из облачной лейки засыхавший розовый куст. А после того, как на кусте распустились пышные розы, они покатались на облачной карусели, съехали с облачной горки, поплавали на облачной лодке по реке и даже покачались на облачных качелях. И всё это время звучал громкий смех Девочки и Облачка. Когда же пришло время прощаться, то Девочка загрустила, а Облачко даже немного всплакнуло от огорчения. Но радуга, тут же протянувшаяся от одного конца неба до другого, снова развеселила их. И они на прощание немного посидели на ней, весело болтая ногами и заливаясь смехом.

Когда Девочка ложилась спать, она спросила у мамы:

– А где моё Облачко?

Мама посмотрела на облачное небо и пожала плечами:

– Вон их сколько. Выбирай любое.

Но выбирать не пришлось. Потому что Девочка сразу же увидела среди самых обычных кучевых облаков большую облачную подушку с точно такими же цветочками, как и на её подушке. Подушка то увеличивалась, то уменьшалась, словно посапывая во сне.

– Спокойной ночи, Облачко! – прошептала Девочка, засыпая.

– До завтра!.. – услышала она с неба сквозь наплывавший сон.

В одной семье жил-был Зонтик. Точнее, жить-то он жил, а вот быть зонтиком наотрез отказывался. Потому что больше всего на свете он боялся дождя. И когда его хотели взять с собой на прогулку, он всё время старался забиться куда-нибудь в угол или вообще потеряться. Но если его всё-таки находили, то он вёл себя совсем кое-как. Всячески сопротивлялся, заедал, не раскрывался, а если всё-таки раскрывался, то тут же складывался обратно. Старый Зонт-трость, который уже давно стоял прислонённый к стене на заслуженную пенсию, говорил ему, укоризненно качая своей ручкой:

– Как тебе не стыдно?! Ты ведь просто позоришь славное имя зонта!

Но Зонтик, не слушая его, искал уголок поукромнее. Где можно было бы спрятаться, и где бы никто его не нашёл.

А Зонт-трость продолжал стыдить его, надеясь пробудить в нём хоть каплю совести:

– Мы рождены для того, чтобы защищать людей от дождя, а ты…

Но потом, поняв бесплодность своих усилий, тяжело вздыхал и махал на него своей ручкой.

Так шло время. О Зонтике постепенно забыли, и никто его даже уже и не искал. Так он лежал, забившись в угол и покрываясь пылью. Сбылись его самые сокровенные мечты. Но однажды случилось то, что перевернуло всю эту его тихую, спокойную и затянутую паутиной, жизнь.

Хотя, сначала вроде бы ничего особенного и не случилось. Просто Девочка вышла погулять. И дома остался один Кот. Папа утверждал, что это очень необычный кот, потому что он обладает даром предвидения. Действительно, Кот словно знал, когда со стола упадёт лакомый кусочек, или где именно прольётся молоко. Ну, или на худой конец, предвидел, когда что-то вкусненькое будет оставлено без присмотра. Тогда он после недолгого ожидания съедал его, всем своим видом показывая, что если это ничейное, то, значит, его. Мама же не соглашалась с папой и называла Кота не иначе, как «наглой котярой».