Евгений Шестак - Девочка с жёлтой косой. История Вито. Непослушный зайчонок. Сборник

К вечеру на фоне гор начали прорисовываться очертания города. Он был не высокий, только в два этажа. Почти все дома из дерева, лишь несколько, построены из камня. Ворота оказались закрыты. Мэй принялась колотить в деревянную створку палкой.

– Кто там, долбится на ночь, глядя?! – раздался хриплый голос из-за забора.

– Это я, Мэй! Открывай, чертяка!

– А-а. Мэй вернулась! – засуетились с замком и быстро открыли дверь. – Заходи дорогая, а это кто с тобой?

– Это моя подруга, а вообще не твоё дело! – Мэй слезла с лошадки, и Алисса последовала её примеру. Они пошли извилистой улицей через город.

Привратники улыбались им вслед. Алисса во все глаза смотрела по сторонам. Она никогда не была в других городах, кроме своей столицы.

На скамейках перед домами, на бочках и деревянных табуретках сидели местные жители. Кто-то распевал песни с улыбкой на лице, кто-то играл в кости или карты. Проходя мимо подворотни, Алисса увидела, как один здоровенный усатый мужчина с улыбкой избивал другого улыбающегося здоровяка. У многих в руках или на столах были кружки, над которыми поднимался ароматный сладковатый парок.

– Не смотри ты так на них, – одёрнула её Мэй. – А тот заставят тебя пить эту гадость.

Наконец они дошли до таверны, большого двухэтажного дома с кучей пристроек. Над входом гордо качалась выцветшая надпись – « У Баргузина ». Из дверей выбежал пожилой дядя необъятных размеров, с чёрными усищами до плеч и лысой головой. Ловко подхватил на руки Мэй, и они расцеловались в обе щёки.

– Моя дорогая, слава Богу, ты жива! – немного покружив старушку, он обратил внимание на принцессу. – А это, она, та о ком я думаю?!

– Да, Баргузин, это она, – ответила Мэй, выбираясь из его необъятных объятий.

– Дон Баргузин, к вашим услугам, моя королева! – он встал на колено, хотя и мешал большой живот.

– Алисса, – лёгкий реверанс.

Тут хозяин таверны спохватился и вскочил на ноги:

– Ну что же мы стоим на улице?! Вокруг эти улыбающиеся морды! – схватил обеих за руки и потащил вовнутрь.

– На сегодня заведение закрыто! Все выметайтесь отсюда! – прокричал он усатым гостям, расположившимся за столами. – Чуча, во дворе пони и лошадь, отведи в конюшню и накорми их. Самым лучшим мхом!

Таверна вскоре опустела, стало тихо и уютно, а гости после горячей ванны расположились за небольшим столом у очага. Был глубокий вечер, за окном темно, а в сухих дровах трещал уголёк. На столе стояли тарелки ароматного мясного рагу с картошкой. Прошло уже много дней, как Алисса в последний раз ела горячую пищу и теперь, с каждой ложкой она чувствовала себя всё счастливее.

– А почему вы не улыбаетесь, как все остальные? – спросила Алисса у хозяина.

– Ну почему же, улыбаюсь, – сказал дон Баргузин и грустно улыбнулся в усы, – когда мне действительно хорошо. Просто я не люблю пить плесень, как все остальные. Ведь они улыбаются не потому, что счастливы, а потому что отвар дурманит голову. Легко решать свои проблемы с помощью плесени, раз, и ты их уже не видишь. Но вместе с проблемами люди перестают замечать и всё хорошее, что есть рядом. Я пью только компот! И в таверне подаю гостям только компот! Да ты попробуй, м-м-м, вкусно да? Мой товарищ, Ахмед, с южных берегов привозит сушёный виноград и абрикосы, а я варю из них свой фирменный компотец.

Дон Баргузин присосался к огромной кружке и, крякнув, поставил её на стол уже пустой.

– Мы с Мэй старые друзья. Ещё до прихода Бриары, город Улыбок обменивался товарами с Виринеей, но затем дорога заболотилась и стала не проходимой.

Мой младший сын, мой бедный Луиджи, не захотел становиться трактирщиком или бандитом и остался жить в Виринее в семье доброй Мэй. Он очень любил пасти коров и выгуливать лошадей, вот и остался у них работать пастухом.

Однажды ночью в дом ворвались серолицые прислужники колдуньи и схватили Рилана, его кузину Лили и Луиджи! Отец и мать Рилана не смогли помешать им, и погибли от рук злодеев! – слёзы покатились из глаз Мэй, и она закрыла лицо руками, а дон Баргузин продолжал. – Когда я узнал об этом, мы собрали дружину и кинулись на помощь детям! Но были разбиты на голову, и нас только трое вернулось домой, – он замолчал, пытаясь сглотнуть ком, подступивший к горлу.

Дон Баргузин обнял бабушку, она положила голову ему на плечо, и они затянули еле слышную песню. Слов было не разобрать, но мелодия лилась спокойно и приятно. Алисса доела рагу и допила компот. Глаза её закрывались, а голова медленно опускалась на стол. Аккомпанементом к песне стало тихое сопение принцессы.