Валентина Шабалина - Матвей, Аполлон и козёл Мурзик

– Очень глубоко? – спросил кот.

– Очень.

– Это хорошо…

Они опять помолчали.

– Это хорошо, что глубоко, – заговорил кот, – утону сразу, и всё. Ну, пожалуй, мне пора. Прощай.

– Прощай, – сказал Мотя.

– Да, если что, меня Аполлоном зовут.

– А меня Матвеем.

– Вот и познакомились, – вздохнул кот и подошёл к воде.

Постояв немного с опущенной головой, он заговорил:

– Прощайте все: мамочка, Ларочка и папа, – потом оглянулся на Матвея, – и ты тоже, прощай. Больше ты меня не увидишь,…никогда не увидишь.

Кот сделал шаг вперёд и ушёл с головой под воду. В этом месте карьер был действительно глубоким, и берег круто уходил вниз. Над водой показалась кошачья голова, с выпученными от страха глазами.

– Мя-а-а-у!! – истошно закричала голова.

Матвей быстро бросил ветку, которая валялась на берегу. Утопающий вцепился в неё мёртвой хваткой, и Матвей стал вытягивать его на берег. Вытянув кота из воды, он сказал:

– Отцепляйся, утопленник.

– Не м-м-могу, – трясясь от страха, сказал тот.

– Отцепляйся, ты уже на земле.

Кот отпустил ветку и отряхнулся. Матвей спросил:

– Ну что, ещё раз будешь тонуть?

– Нет! Больше не хочу!

– Пойдем лучше ко мне, обсохнешь, поспишь.

– Да, ты прав, надо обсохнуть, поспать…

Матвей повернулся и пошёл вверх по склону, кот поплёлся за ним.

Они молча шли друг за другом. Впереди Матвей, сзади, понуро свесив голову, Аполлон. Пока добирались до старой ванны, где жил Мотя, дождь перестал моросить, но было сыро и неуютно. Толстый кот вздрагивал, когда на него с куста или с высокой травы, которые он задевал, обрушивались потоки дождевой воды.

– Пришли, – сказал Матвей и открыл дверь, сделанную из картона. – Заходи.

Аполлон стряхнул с себя воду и старательно начал вытирать ноги о траву.

– Сейчас свечку зажгу, – Матвей чиркнул спичкой и зажёг огарок свечи, что стояла в банке из-под сардин. – Вот здесь я и живу. Да ты заходи, не стесняйся.

Кот зашёл внутрь и огляделся. Пол был земляной, устланный сухой травой, стены и потолок были оклеены кусками разных обоев, а у стены стоял ящик, который служил хозяину обеденным столом. Над ним висели полочки, но Аполлон не обратил на них никакого внимания.

– А у тебя уютно, – сказал он, – и тепло. Ты один живёшь?

– Один.

– А кто тебя кормит? Мама твоя где?

– Мамы у меня давно нет, а кормиться приходится самому.

– А меня всегда большая мама кормила. Хозяйка моя. Как ты думаешь, Матвей, почему они меня бросили? Может я много ел?

– Не знаю.

– Что же они мне не сказали? – огорчился Аполлон. – Я же понятливый… Я бы только половину съедал, а вторую половину им оставлял. Как же так? Что же они мне не сказали?

– Садись ближе к столу, – сказал Мотя, ища что-то на полках. – Сегодня я тебя кормить буду.

– У тебя еда есть? – обрадовался Аполлон.

– Сегодня я богатый, – сказал Мотя, ставя перед гостем кружку молока и кусок старой колбасы.

– Колбаса! – у Аполлона заблестели глаза. – А я уже третий день колбасы не ел. У тебя какая? «Любительская»? Обожаю «Любительскую»!

– Не знаю, – отозвался Матвей, – какую нашёл, ту и будем есть.

– Нашёл? А разве колбасу не в магазине покупают? Наша мама всегда в магазине покупала.

Матвей смутился:

– В магазине деньги нужны, а они у котов не водятся. Да и в магазины котов не пускают, поэтому я беру в другом месте.

– Ага, понимаю, – в холодильнике. Еда бывает только в магазине и в холодильнике.

– Ну, не совсем в холодильнике… Ладно, утром сам всё увидишь. Ты пока молоко пей, а я ещё за едой схожу, – сказал Матвей и вышел из дома.

Оставшись один, Аполлон налил себе ещё кружку молока, уселся поудобнее и принялся рассматривать жилище нового друга. Взгляд его упал на полки, на которые раньше он не обратил внимание. А там, – у Аполлона даже в глазах потемнело, – там, на верхней полке, стояла ваза с шоколадными конфетами. Аполлон глазам своим не поверил. Он протёр глаза, но ваза не исчезла, она стояла на прежнем месте, доверху наполненная конфетами, а сверху лежала его любимая «Ну-ка, отними!».

– Это сон, – проговорил Аполлон и подошёл к вазе. – Нет, это не сон, – успокоил он себя и тут же быстро схватил любимую конфету.

Не разворачивая фантика, сунул её в рот.

– Мя-а-а-а-у-у-у!! – закричал он от пронзившей его боли. На крик в дом вбежал Мотя.

– Что случилось?!

Но Аполлон только мотал от боли головой и ничего не говорил. Наконец он открыл рот, и на пол упала конфета, целая и невредимая, только фантик был надорван зубами в некоторых местах. Рядом с конфетой упал зуб Аполлона, который сломался при неудачной попытке раскусить каменную конфету.