Александр Шевцов - Пойди туда, не знаю куда. Книга 5. Покатигорошек

Птица запустила голову к себе в перья возле крыла и достала подковку, на которой был выбит цветок из трех лепестков.

– Точно! Вот следы тех, кто охотился за нашим старшим братом и срубил его Дуб! – протянул Нетот подковку и кинжал брату.

– Вот и определилась наша дорожка! – воскликнул Буревой, раздувая ноздри, словно сдерживал бурю.

– Тогда я взлетаю? – спросила Птица. – Мы почти на времени!

– Ну вот, мы почти тогда… – произнесла Птица Рах, и взгляд ее стал отстраненным. – Теперь не промахнуться мимо самого темного часа… Присядьте, сейчас подыматься начнем…

Все расселись по креслам, Баюн перебрался на колени к Василисе. Вокруг что-то изменилось, и мир перестал звучать трелями Небесной тверди, появился какой-то гул. И тут же их шар, наполненный теплом и запахами кофе, вздрогнул и оторвался от пола избы. Вместе с полом и знаменитый ее угол поплыл вниз.

Нетот достал серебряный ефимок, который всегда таскал с собой в кармане, и бросил его на скамейку в волшебный угол. Вроде и не за что было благодарить тех людей, что жили в этой избе через два века после него, но очень хотелось, чтобы этот угол оставался чудесным…

– На развод! – улыбнулся он Василисе. – Чтобы такие углы не перевелись…

Василиса улыбнулась и дотянулась до его щеки губами. Для нее было важно, что он ценил это место, где им довелось недолго побыть вместе во время затишья в бурной жизни.

Дом медленно ушел вниз, и они оказались висящими в ночном небе над спящим селом.

– К Трону? – уточнила Птица.

– К Трону! – подтвердил Буревой.

Птица вдруг взмахнула крылами, отчего разноцветные искры, словно брызги, опали вниз во все стороны, делая тьму еще ярче, расправила крылья, превращаясь в большой плоский ковер, и бесшумно двинулась над спящим миром на север. Крыльями она при этом не махала, а просто скользила по воздушным потокам.

Защита, что до этого держала Птица, ушла, и прохладный ветер обдувал их лица и остужал разгоряченные головы. Нетот тут же снял свой кафтан и набросил на Василису. Они развернули кресла в направлении полета, поставили их в ряд и наслаждались ночным небом и звуками лета, в котором оказались. Птица не спешила, чтобы не застудить их, и они летели довольно долго, лишь бы успеть до первых признаков рассвета.

– Так ты нашел его Дуб? – спросил Буревой.

– Посвиста? – Нетот кивнул. – Теперь я понимаю, что нашел именно его родовой Дуб, его Лесину и его следы. Старый колдун говорил, что он здесь возвращался, когда погибал в других мирах. Он оставил мне этот меч левой руки в дупле. Я долго считал, что это просто нож такой… Налокотник.

– После того как ты пожертвовал собой ради меня, – сказал Буревой, – и тебя порвало и разбросало, я искал и твои части, чтобы вернуть тебя, и его. Но его я найти не смог. И я не знаю, жив ли он… Но я рад, что ты вернулся, – он положил свою руку на руку младшего брата и сжал ее.

– Я тоже не знаю. Но этот нож он положил в дупло уже после того, как Дуб срубили. И если я понимаю, мы примерно в том времени, когда это произошло.

– Да, – покивал Буревой, – но ты же знаешь, что для нас прошлое не спасение. Если он убит в будущем, то он убит, даже если еще жив сейчас…

– Я еще не восстановился, если честно… И не все знаю, что знал, поэтому я попробую! Даже если он убит!

– Тебе опять придется идти одному. Я должен буду охранять Трон. Василиса будет хранить Замок.

– Не привыкать. Храните гораздо! Пока вы храните, я чувствую, что у меня за спиной все надежно. Лишь бы он был жив…

Буревой хмыкнул печально:

– Одна женщина встречалась с ним и, похоже, видела его смерть… Видимо, он любил ее, потому что ей была дарована вторая жизнь. Всю эту жизнь она пробыла под очарованием от встречи и написала вот это:

– Он всегда был бабником, – усмехнулся Нетот.

– И я бы не стала верить женским слезам в этом случае, – сказала Василиса. – Вовсе не обязательно, что она видела его мертвым. Она могла так передать свои чувства, когда он ее бросил.