Эби Волкер - Час Песочного Человека. Сказки на ночь

– Мистер Селезень, – позвал он, когда новый селезень и его семья проковыляли мимо курятника, – если вам когда-нибудь понадобится защита, не стесняйтесь обращаться ко мне.

Малиновка сидела на крыше недалеко от него, и Красный Петух набросился на нее.

– Уходи, – сказал он. – Я очень свирепый и храбрый, и если бы ты была размером с корову, я бы все равно напал на тебя. Я ничего не боюсь.

Красный Петух расхаживал взад и вперед, кукарекая и думая о том, какой он храбрый, и так был поглощен своим величием, что не обращал внимания на предостерегающие крики, которые раздавались от птиц во дворе под ним.

Еще через мгновение большой ястреб спикировал вниз и зажал Красного Петуха в своих когтях. Он взлетел как раз в тот момент, когда прозвучал выстрел из ружья, и Красный Петух упал на землю.

Он вскочил, встряхнулся и оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как его хозяин поднимает мертвого ястреба.

– Я думаю, этот ястреб больше здесь не покажется, – сказал он. – Это был очень тяжелый бой, но я победил, даже если и упал.

– Ну, и болтун же ты! – засмеялся пес. – Но я был не единственным, кто видел, как ястреб улетел с тобой, и мы все знаем, что, если бы хозяин не подстрелил его, тебя бы здесь не было, чтобы кукарекать завтра утром.

– Не было бы, – пропищала малиновка с дерева. – Ты рассказывал мне, какой ты храбрый, а ястреб и вполовину не такой большой, как корова. Ты был не очень храбр, когда он напал на тебя. Ты ничего не сделал. О боже! Было так забавно слышать, как ты хвалишься своей храбростью, а потом видеть, как тебя так быстро настиг ястреб, который лишь немного крупнее тебя.

Селезень и вся его семья слушали, а мадам Свинья высунула голову из стены, чтобы послушать. Бедный Красный Петух почувствовал, что сейчас не время хвастаться своей храбростью, поэтому он ушел со всем достоинством, на которое был способен.

– Он закричал слишком рано, – сказал селезень.

– Он слишком много кричал, – сказал пес.

– Он кричал слишком громко, – сказала малиновка, – иначе он услышал бы предупреждающие крики кур и цыплят.

Жила-была маленькая девочка по имени Плакса, потому что она очень часто плакала.

Если она не могла поступить по-своему, она плакала; если она не могла получить все, чего хотела, она плакала.

Однажды ее мать сказала ей, что она растает в слезах, если будет плакать так часто.

– Ты похожа на мальчика, который плакал о луне, – сказала она ей, – и если бы ему дали луну, это не сделало бы его счастливым, ибо какая польза может быть от луны кому-либо, находящемуся не на своем месте? Так и с тобой: половина вещей, о которых ты плачешь, была бы тебе не нужна, если бы ты их получила.

Плакса не приняла предупреждения и не прислушалась к мудрым словам своей матери и все равно продолжала плакать.

Однажды утром по дороге в школу она опять плакала, потому что хотела остаться дома, когда заметила лягушку, прыгающую рядом с ней.

– Почему ты преследуешь меня? – спросила девочка, глядя на нее сквозь слезы.

– Потому что скоро ты своими слезами образуешь вокруг себя пруд, – ответила лягушка, – а я всегда хотела пруд для себя.

– Я не буду делать для тебя никакого пруда, – сказала Плакса, – и я не хочу, чтобы ты шла за мной.

Лягушка продолжала прыгать рядом с ней, и Плакса перестала плакать и побежала, но лягушка прыгала быстрее, и девочка не могла убежать от нее, поэтому она снова начала плакать.

– Убирайся, ты, мерзкая зеленая лягушка! – сказала она.

Наконец она так устала, что села на камень у дороги и опять залилась слезами.

– Ну, – ответила лягушка, – у меня скоро будет свой пруд.

Тогда Плакса заплакала сильнее, чем когда-либо; она ничего не видела, ее слезы текли очень быстро, и мало-помалу она услышала плеск воды. Она открыла глаза и увидела вокруг себя воду.

Она была на маленьком островке посреди пруда; лягушка выпрыгнула из пруда, скорчив ужасную гримасу, сев рядом с девочкой.

– Я надеюсь, ты довольна, – сказала Плакса. – У тебя есть свой пруд, почему бы тебе не остаться в нем?

– Увы! – ответила лягушка. – Я пожелала чего-то, что не могу использовать теперь, когда оно у меня есть. Твои слезы – соль, а мой пруд, который у меня есть, такой соленый, что я не могу им наслаждаться. Если бы только твои слезы были свежими, я была бы самой счастливой.