Наталья Шарапова - Морюшкины сказки

– Так быстро всему учатся только настоящие феи!

И действительно, малышка стремительно постигала все науки. Но главное – она научилась летать! Ведь девочка была пусть и маленькой, но всё же настоящей феей! Правда, об этом никто не знал, ну, разумеется, кроме дедушки.

Теперь каждый вечер, едва домочадцы засыпали, она через форточку покидала комнату и, сидя на прибрежном валуне, весело болтала с морем и, конечно же, слушала его чудесные сказки…

Жила-была медуза. Своим мягким полупрозрачным телом она походила на студень, а формой – на зонтик с голубой каёмочкой. Природа наделила её специальными клетками, и медуза умела не только различать свет и тьму, но и светиться. И хотя с виду казалась беззащитной, на деле могла дать отпор любому врагу: на концах её щупалец содержался яд. В общем, и умница, и красавица… Только подружек у неё не было. А так хотелось! И решила она отправиться в путешествие, чтобы найти самых настоящих друзей.

Недолго думая, с утра пораньше она выдвинулась в путь. И вскоре увидела рыбку.

– Привет! – окликнула её медуза. – Давай знакомиться!

– С удовольствием! – обрадовалась рыбёшка и выставила свой плавник. – Я Дипси!

– А я Клариса, – медуза протянула щупальце.

Но, не успев ответить на пожатие, Дипси резко отпрянула и поспешно удалилась: яд медузы чуть не парализовал её.

Клариса обиделась:

– Почему уплыла? Даже не попрощалась…

И, горестно вздохнув, продолжила путь… Скоро ей повстречался морской конёк.

– Какая ты красивая! – ахнул он восхищённо. – Будешь со мной дружить?

Обрадовавшись, медуза тут же подала щупальце. Но, странно дёрнувшись, конёк мигом скрылся в водорослях.

Клариса заплакала:

– Что со мной не так? Все от меня убегают… Я же не делаю ничего плохого…

И вдруг услышала:

– Просто ты очень больно жалишься…

Обернувшись, медуза увидела дедушку краба. Забавно перебирая ножками, он полз по песчаному дну.

Клариса растерялась:

– Так вот в чём дело!..Значит, у меня никогда не будет друзей?

Она было загрустила, но невесёлые мысли прервал пронзительный крик. Он прозвучал совсем рядом, прямо за спиной… И медуза увидела, как одна рыбка стала медленно падать в чёрную яму… Клариса не заметила, как приблизилась к стае и самую любопытную случайно обожгла своим ядом. Не раздумывая, она бросилась следом, опускаясь всё ниже и ниже в непроглядную тьму… Но как ни странно, чем глубже медуза погружалась, тем ярче начинала светиться…

Увидев это, стая загалдела:

– Смотрите, смотрите! Она, будто фонарик, освещает путь!

– Ах, что же будет?

Рыбки знали: из тёмной бездны ещё никто не возвращался, все очень переживали и за свою подружку, и за медузу и, затаив дыхание, наблюдали за происходящим.

А Клариса, добравшись до самого дна, увидела лежащую на песке малышку. Осторожно, чтобы ещё раз не обжечь своим ядом, медуза опутала её водорослями, которые ухватила, едва отыскала куст, и, удерживая с их помощью пострадавшую, неспешно стала подниматься. Когда они выбрались, Кларису мигом обступили рыбки, все благодарили её за спасение подружки и восхищались смелостью и находчивостью. А любопытную малышку обнимали и поздравляли с возвращением.

С той поры все рыбки стали дружить с медузой. Однако при встрече держались от неё подальше, чтобы случайно не обжечься ядом. И медуза зажила счастливо! Теперь у неё было множество друзей!

Всё чаще и чаще Петра помогала маме наводить в доме порядок. Она с удовольствием ползала от комода к тумбочке, от тумбочки к шкафчикам, вытаскивая всё содержимое на пол. Иногда ей было любопытно: как вещам не скучно лежать без движения? И чтобы найти ответ, она сама забиралась на полку. Но больше всего малышке нравилось хозяйничать на кухне. Достав кастрюли и сковородки, она весело стучала по ним поварёшкой.

– Дзы-ынь – дзы-ынь… – пела маленькая кастрюлька.

– Бо-ом – бо-ом… – подпевала средняя.

– Ба-ам – ба-ам… – вторила большая.

– Шур-рх-х – шур-рх-х… – ворчала сковорода. Она была самой старой, и шум не доставлял ей никакого удовольствия.

Петра же, сидя на полу, с наслаждением вслушивалась в эти звуки.

Особенно ей нравилось, как душевно выводит беленькая, в цветочек кастрюлька. И песенка её была нехитрой.