Евгения Атаманова - Сказкоплётство. Архитекторы

Размышления Василисы прервались внезапным ударом.

Она успела заметить, как блики, которыми она любовалась, резко дернулись и, закружившись, остановились и, с резким звоном и скрежетом, треснули вместе с окном автомобиля, рядом с которым она сидела.

В голове Василисы успела промелькнуть мысль: «Вдребезги».

В это мгновение время, как будто бы замедлилось и даже как-то отмоталось назад… Время стало одновременным и раскадрованным…

Каким-то невероятным образом Василиса увидела, всё что происходило вокруг них во все их секунды до и во все их секунды после.

Автомобиль, в котором они ехали, использовали, как таран наоборот. Как стену. Ехавший через одну машину за их такси Туарег, несмотря на включившийся на перекрёстке Невского и Марата красный, вдавил газ и врезался в оказавшийся между ними белоснежный Вольво.

В это же мгновение, водитель Туарега уже стоял у выбитого окна водителя, пойманного в капкан автомобиля. Василиса не успела заметить, как он переместился.

В следующее или в то же мгновение снова мелькнула тень и в его руках оказался пистолет.

В следующее или в то же мгновение (во всяком случае, красный продолжал гореть) человек уже успел выпустить три выстрела в зажатого подушкой безопасности водителя Вольво, и уже убегал в сторону Стремянной улицы.

В следующее или то же мгновение с правой стороны расстрелянного автомобиля выскочили два крупных мужчины и стали стрелять ему вслед. Одного из этих двух мужчин все трое знали.

⁃ Это же Глеб!! – выдохнула Аня.

⁃ Все целы? – Данила развернулся на переднем пассажирском кресле и начал быстро и внимательно осматривать свою жену и их подругу. ⁃ Повреждения есть?

Оцепенение спало. Время восстановило свой ход. Все четверо, включая водителя, чудесным образом оказались целы. Таксист начал звонить по 911, а троица рванула из машины к Глебу, а точнее за ним, он уже заворачивал за угол на Марата. Они побежали следом.

Глеб был очень рослым и крупным армянином примерно 50 лет с серебристой проседью в длинных иссиня чёрных волосах. Они познакомились с Василисой пять лет назад на одном сложном проекте и очень быстро сдружились, несмотря на то, что Глеб был известным звукорежиссёром, а Василиса всего лишь помогала в организации мероприятия.

Несмотря на свой возраст и вес, бежал он весьма быстро. Его никак не удавалось догнать. Второй пассажир Вольво уже скрылся из виду. Вбегая в очередной проходной двор на Поварском переулке Василиса начала сомневаться, что они смогут догнать стрелявшего и его преследователей. Но, то ли двор был не тот, но здесь оказался глухой тупиковый колодец с брандмауэрными стенами.

Картина, которую они застали, выглядела не менее странно, чем всё произошедшее до этого.

Убийца, а Василиса была абсолютно уверена, что она видела мёртвую женскую голову, похожую на античную статую (как-то очень не по живому, по-другому спадали её длинные соломенные локоны) на сработавшей подушке безопасности, был загнан в угол спутником Глеба и шипел.

– Я убил твою сестру, Фэд!

В его руках сверкал длинный нож, явно не раз побывавший в смертельном бою. Он усмехался жуткой дьявольской усмешкой. Весь вид его был бесноватый.

Он был в грязном серо-чёрном потрёпанном костюме-тройке с растрёпанными чёрными, как смоль, волосами и косыми глазами. Поверх наглухо застегнутой без галстука рубашки висела золотая цепочка. И по всей его боевой стойке было видно, что он был готов к драке.

Незнакомец по имени Фэд, стоял ровно, как скала. Расправив широченные плечи, он бросил свой пистолет Глебу и опустил руки. Он был так невероятно спокоен и неподвижен, что был чем-то похож на атлантов у Эрмитажа. Как будто бы окаменел.

В одно мгновение Фэд сделал один шаг вперёд и каким-то неуловимым для зрения Василисы пасом руки поставил "бесноватого" на колени, в завершении приложил большой палец правой руки в область соединения ключиц и с силой выдохнул.

Бесноватый рухнул как подкошенный.

– Зато те, кто должны были встретиться, встретились, – Фэд развернулся к стоявшей в оцепенении троице.

– Вы убили его? – тихо спросила Аня.

– Ждите и внимательно смотрите!

Тон его был настолько безапелляционный, уверенный и спокойный, что все просто молча стояли и смотрели на оплывшее тело.

Через минуту, которая, казалось, длилась невообразимо долго, «бесноватый» зашевелился. Он начал подниматься с покорёженного временем асфальта типичного двора колодца центрального района, и за секунды этого подъема с ним происходила фантастическая метаморфоза…