Георгий Юдин - Зелёный поросёнок

- В СМЕТАНЕ! - весело подсказали из мешка.

Кот встал как вкопанный.

- Ладно. Предположим, в первый раз мне показалось. Но сейчас-то я точно слышал - в сметане! - он потрогал лапой лоб: - Так и есть, перегрелся. Эх, некому меня, несчастного, пожалеть! Был один друг, да и тот зелёный и неговорящий… И удрал к тому же… Никто меня не любит так, как я…

Хотя уже был вечер, он положил мешок на голову, чтоб не пекло, и, жалея себя, затянул:

- КОШКЕ! - раздалось из мешка.

- Так, всё понятно, - деловито снимая с головы мешок, сказал Валерка. - У говорящего кота и мешок оказался говорящим. Слышь, ты, мешок! Ты чего это разболтался? Чего тебе от меня надо?

- ПЛИКЛЮЧЕНИЙ!

- Плик-плик… Чего-чего-о-о? - не понял кот. - Ах, приключений! Так ты тоже «р» не выговариваешь? А ты, случайно, не знаешь зелёного поросёнка с пуговицей в носу?

- Хлю-хлю!

Тут Валерка наконец-то сообразил, в чём дело. Он быстро развязал мешок и, когда увидел поросёнка, так обрадовался, что сделал стойку на передних лапах, а задними два раза дрыгнул.

- Ну парасюша! Ну порадовал! Мы же теперь разбогатеем! Ты не возражаешь, если я тебя э… Пашей буду звать? Нет?

Представляешь: ГОВОРЯЩИЙ МЕШОК! Предсказывает судьбу, лечит болячки, находит клады и отвечает на любые вопросы. Здорово?

Валерка схватил зубами похожую на кинжал щепку и принялся неистово отплясывать вокруг хлопающего глазами поросёнка, вскрикивая не то «Асса!», не то «Касса!».

Наконец, успокоившись, он заботливо смахнул прилипшие к поросёнку хлебные крошки.

- А ты уже недурно говоришь. Пока дойдём до Пропасика, будешь болтать почище меня.

- Плопасика?

- Ну да! Это город пропавших собак и кошек.

И они весело зашагали к синевшему вдалеке холму, на вершине которого находился таинственный Пропасик.

Была уже ночь, когда наши пыльные и уставшие друзья подошли к Пропасику.

Тысячу лет назад здесь стоял белокаменный город, от которого остались только торчащие вверх колонны да заросшие высокой травой и сиренью развалины. От белых и розовых цветов сирени в воздухе стоял такой аромат, что у поросёнка закружилась голова.

Невидимые в ночи птицы не спали, а пели громко, как утром. Да и мудрено было уснуть в такую ночь. Сиреневый лес ярко освещался пламенем полыхающего в центре города костра, вокруг которого весело гавкали и громко мяукали сотни удравших из дома собак и кошек.

- Пашка, полезай в мешок, - воровски озираясь, прошептал Валерка. - Им-то мы и покажем наш говорящий фокус.

Вдруг прямо над Валеркой из темноты стремительно вылетела стая летучих мышей. Они сделали бесшумный круг над гуляющей толпой и пронзительно пропищали:

- В театр! В театр! В театр!

Лавина кошек и собак, задрав хвосты, с завыванием понеслась вверх по узкой улочке на заросшую кустами гору.

Валерка резво отскочил в сторону - ведь задавят в темноте и не заметят! - и, вытянув шею, недоуменно хлопал глазами: куда это все бегут?

И тут на него с размаху налетел какой-то драный, весь в репьях кот.

- Ба, кого я вижу! - хрипло закричал Драный. - Валерка! Друг!

- Вы что здесь, с ума все посходили? - зашипел Валерка, поднимаясь с земли. - Мчатся куда-то, честных котов роняют.

- Ой-ёй-ёй, честных! А не ты ли нам в прошлом году касторку вместо валерьянки продавал?

- Да, было дело, - засопел кот. - Шуток вы не понимаете.

- А сейчас с чем пожаловал?

- С говорящим порос… э-э, мешком! - оживился Валерка. - Из Индии привёз.

- Ну-у! - вытаращил глаза Драный. - А не врёшь опять?

- Да превратиться мне на этом самом месте в эту, как её… Обижаешь, Григорий! - притворно оскорбился Валерка.

- Ну, тогда давай прямо в театр, там и покажешь! - заторопился Драный.

Валерка подхватил мешок с поросёнком и вместе с драным Григорием припустил вслед за толпой. Поросёнок болтался в мешке, но помалкивал.

- А зачем в театр-то все дёрнули? - крикнул на бегу Валерка.

- Э, да ты ничего не знаешь! - хохотнул Григорий. - Как только новая кошка или собака приходит в город, так в честь этого и праздник. Сейчас всё увидишь!

Театром в Пропасике называлась широкая, поросшая травой каменная лестница, ведущая к развалившимся колоннам.