Дарья Черно - Хочу быть кошкой!

– Ну тише, глупый, – уговаривает его Славка. – Погуляем немножко – и домой.

Миша улыбается. Он осторожно протягивает руку и гладит котёнка по голове.

– Как его зовут?

– Прошка.

– Так мы и подружились, – закончил свой рассказ Слава. – Я относился к Мишке, как к младшему брату (Ты, Антошка, ещё не успел родиться). Я показывал ему книги про животных. Мы вместе ухаживали за бездомной кошкой с котятами. Когда котята подросли, мы пристроили их в хорошие руки. Ну, и Прошка, конечно. Миша к нему очень привязался, даже хотел взять его себе – мама не разрешила. А потом лето кончилось, у меня начались занятия в школе, Миша стал ходить в детский сад. Мы виделись всё реже и реже. Мне почему-то казалось, что я выполнил задание. Видимо, нет.

– А какое задание? – тихо и робко спросил Антошка.

– Помочь малышу, который чувствовал себя очень одиноким.

– И кто же дал тебе такое задание? Кто тебе приснился?

Слава пожал плечами и смущённо улыбнулся:

– Доктор Айболит, конечно.

На следующий день Антон узнал от вездесущего Витьки, что Миша Попов пришёл в себя. Братья Игнатовы засобирались в больницу.

– Я с вами! – заявила Китти, не стесняясь Славы. До сих пор она не разговаривала при брате, и, хотя Антошка и рассказал брату, что Китти не обычная кошка, Слава слегка оторопел.

– Предпочитаю неговорящих кошек, – пробормотал он. Однако возражать против требования Китти не стал.

Часы в больнице были неприёмными, но Слава в разговорах со взрослыми был ещё убедительнее, чем его младший брат.

– Понимаете, я скоро уезжаю, – говорил он строгой дежурной сестре, – и мне необходимо повидаться с другом.

В конце концов дежурная неохотно кивнула.

– Только недолго.

Братья вошли в палату и осторожно прикрыли за собой дверь.

Сначала им показалось, что Миша спит. Кровать у противоположной стены была незанятой, и Антон поставил на неё рюкзак с Китти. Кошка выбралась наружу и уселась на зелёном шерстяном одеяле. Занавески на большом окне были задёрнуты, и глаза Китти таинственно расширились. Антошка присел рядом. Слава взял стул и поставил его поближе к Мишиной койке.

Тут Попов приоткрыл глаза и поглядел на посетителя, не узнавая. Зашевелил губами, словно пытаясь задать вопрос.

– Что же это ты, Михаил, такой хмурый сегодня? – спросил Славка и виновато улыбнулся. – Не узнаёшь?

Мишка сделал слабое движение головой.

– Я – Слава Игнатов, помнишь? А Прошку помнишь?

На глазах у Попова выступили слёзы. Мишка был не из слюнтяев, только очень уж ему не везло в последнее время.

– Вот что, Михаил, – заговорил Вячеслав Игнатов серьёзным тоном. – Я слышал, у тебя проблемы с наркотиками. Так нельзя. Поправишься – поедем с тобой в Москву. Там у них клиника отличная. Я всё устрою. – Потом Славка чуть помедлил и добавил твёрдым голосом. – Я тебя больше не брошу.

Миша молчал. Тут дверь приоткрылась (Китти еле успела спрятаться за Антошку) и в палату заглянула дежурная сестра.

– Вы извините, я забыла предупредить: у больного нарушение речи в результате травмы. Врач сказал, может быть…

Тут она спохватилась и исчезла.

– …навсегда? – закончил Антон шёпотом. Ему захотелось плакать.

Китти мягко соскочила с кровати, перебежала комнату и вспрыгнула Мишке на живот. Попов от неожиданности попытался отмахнуться от наглой зверушки, но, очевидно, способность двигаться у Мишки тоже была пока не очень. Ему удалось только слабо пошевелиться. Китти, мурлыкая, стала мять Мишкину грудь передними лапками, изредка подцепляя коготком одеяло.

На губах Миши появилась слабая улыбка и, немного невнятно, он проговорил:

– Кошка.

ЭПИЛОГ

С тех пор Китти не разговаривала. Зато опасения врачей не оправдались и Миша вскоре снова заговорил. Лечение вообще шло довольно быстро. Может быть, потому, что Антошка чуть ли не каждый день прибегал в больницу и тайком приносил с собой Китти. Хоть она и превратилась в настоящую кошку, но по-прежнему охотно ездила в рюкзаке.

Слава сдержал своё обещание. Когда Мишка достаточно поправился, Игнатов увёз его в Москву и устроил в наркологическую клинику. Специалисты сказали, что случай незапущенный, поэтому вероятность полного выздоровления – 80 процентов.

Но Антон твёрдо знал, что вероятность стопроцентная. Ведь стоило Славе снова подружиться с Мишкой, как грозный профессор Пенкин отменил своё вето и милостиво разрешил Вячеславу Игнатову и его коллегам защитить проект, что они и сделали.