Лев Толстой - Петушок - золотой гребешок [русские народные сказки]

— Вот петух так петух! Такой птицы я никогда не видывала: и пёрышки-то какие красивые, и гребень-то какой красный, и голос-то какой звонкий. Слети ко мне, красавчик!

— А за каким делом? — спрашивает петух.

— Пойдём ко мне в гости: у меня сегодня новоселье и про тебя [2] Про тебя — здесь: для тебя. много горошку припасено.

— Хорошо, — говорит петух, — только мне одному идти никак нельзя: со мной товарищ.

«Вот какое счастье привалило, — подумала лиса, — вместо одного петуха будет два».

— Где же твой товарищ? — спрашивает она. — Я и его в гости позову.

— Там, в дупле ночует, — отвечает петух.

Лиса кинулась к дуплу, а собака её за морду — цап!.. Поймала и разорвала лису.

Жили-были старик со старухой. У них была внучка Алёнушка.

Собрались подружки идти в лес по ягоды и пришли её звать с собой. Долго старики не отпускали внучку. Потом согласились, только приказали ей не отставать от подруг.

Ходят девушки по лесу, собирают ягоды. Деревце за деревце, кустик за кустик — Алёнушка и отстала от подруг. Они аукали её, аукали, а девочка не слыхала.

Уже стало темно. Подружки ушли домой. Осталась Алёнушка одна. Влезла на дерево, стала громко плакать, приговаривать:

— Ау! ау! Алёнушка! Ау! ау! голубушка! У дедушки, у бабушки была одна внучка Алёнушка. Её девушки в лес заманили; заманивши, покинули.

Идёт медведь и спрашивает:

— О чём ты, девочка, плачешь?

— Как мне, батюшка-медведюшка, не плакать! Я одна у дедушки, у бабушки внучка Алёнушка. Меня девушки в лес заманили; заманивши, покинули.

— Сойди, я тебя домой отнесу.

— Нет, я тебя боюсь — ты меня съешь.

Медведь и ушёл от неё. А Алёнушка опять принялась плакать, приговаривать:

— Ау! ау! Алёнушка! Ау! ау! голубушка!

Идёт волк и спрашивает:

— О чём ты, девочка, плачешь?

— Как мне, волк, не плакать? Я одна у дедушки, у бабушки внучка Алёнушка. Меня девушки в лес заманили; заманивши, покинули.

— Сойди, я тебя домой отнесу.

— Нет, я тебя боюсь — ты меня съешь.

Волк убежал, а девочка опять плачет, причитает:

— Ay! ay! Алёнушка! Ay! ay! голубушка!

Бежит мимо лиса, спрашивает:

— О чём ты, девочка, плачешь?

— Как мне, лисонька, не плакать! Я одна у дедушки, у бабушки внучка Алёнушка. Меня девушки в лес заманили; заманивши, покинули.

— Сойди, я тебя домой отнесу.

Девочка с дерева сошла, села на спину к лисе, и помчалась лиса с ней на деревню.

Прибежала к дому и стала хвостом стучать в калитку.

— Кто там?

— Это я, лиса, принесла вам внучку Алёнушку.

— Ах ты, наша дорогая, войди в избу! Где нам тебя посадить? Чем тебя угостить?

Принесли молока, яиц; не знают, чем лису и потчевать.

Наелась лиса и убежала в лес.

Летела ворона над рекой. Смотрит — ползёт рак. Ворона — хап его и уселась на ветке закусить. Видит рак, что приходится пропадать, и говорит:

— Эх, ворона, ворона, знал я твоего отца и твою мать — славные были птицы.

— Угу! — ответила ворона, не раскрывая рта.

— И братьев и сестёр твоих знал — что за добрые были птицы!

— Да всё же хоть они и хорошие птицы были, а далеко им до тебя. Разумнее тебя я никого не видал!

Понравилось вороне, как её хвалят.

— Ага! — каркнула она во весь рот и упустила рака в воду.

Бежала лиса по полю. Откуда ни возьмись, выскочили собаки и погнались за ней.

Лиса ну бежать! Бежала, бежала, да под пенёк в нору и ушла.

Сидит в норе и говорит сама себе:

— Ушки, ушки, что вы делали?

— Мы слушали да слушали, чтобы собаки лисоньку не скушали.