Сергей Козлов - Поросенок в колючей шубке [Сказки]

— Что-то очень тяжёлое, — шепнул Медвежонок. — В прошлом году здесь утонуло старое облако. Может, это — оно?..

— Держи, держи! — повторил Ежик.

Но тут удочка Медвежонка согнулась дугой, потом со свистом распрямилась — и высоко в небо, выше луны, взлетела маленькая звезда.

— Так… — прошептал Ежик, доставая две новые горошины. — Теперь только бы хватило наживки!..

И они, забыв о рыбе, целую ночь ловили звезды и забросали ими всё небо.

А перед рассветом, когда горох кончился, Медвежонок свесился с мостка и вытащил из воды два оранжевых кленовых листа.

— Лучше нет, чем ловить на кленовый листик! — сказал он.

И стал было уже задрёмывать, как вдруг кто-то крепко схватился за крючок.

— Помоги!.. — шепнул Ежику Медвежонок.

И они, усталые, сонные, вдвоём еле-еле вытащили из воды солнышко.

Оно отряхнулось, прошлось по узенькому мостку и покатилось в поле.

Кругом было тихо, хорошо, и последние листья, как маленькие кораблики, медленно плыли по реке…

С каждым днём всё позднее светало, и лес стал таким прозрачным, что казалось, обшарь его вдоль и поперёк — не найдёшь ни одного листика.

— Скоро и наша берёза облетит, — сказал Медвежонок. И показал лапой на одинокую берёзу, стоявшую посреди поляны.

— Облетит… — согласился Ежик.

— Подуют ветры, — продолжал Медвежонок, — и она вся так и затрясётся, а я буду во сне слышать, как падают с неё последние листья. А утром проснусь, выйду на крыльцо, а она — голая!

— Голая… — согласился Ёжик.

Они сидели на крылечке Медвежачьего домика и смотрели на одинокую берёзу посреди поляны.

— Вот если бы на мне весной вырастали листья! — сказал Ёжик. — Я бы осенью сидел у печки, и они бы ни за что не облетели.

— А какие бы ты хотел листья? — спросил Медвежонок. — Берёзовые или ясеневые?

— Как у клёна! Тогда бы я осенью был рыжий-рыжий, и ты бы меня принял за Маленького Лисёнка. Ты бы мне сказал: «Маленький Лисёнок, как поживает твоя мама?» А я бы сказал: «Мою маму убили охотники, а я теперь живу у Ежика. Приходи к нам в гости!» И ты бы пришёл. «А где же Ежик?» — спросил бы ты. А потом, наконец, догадался, и мы бы долго-долго смеялись, до самой весны…

— Нет, — сказал Медвежонок. — Лучше, если бы я не догадался, а спросил: «А что. Ежик пошёл за водой?» — «Нет!» — сказал бы ты. «За дровами?» — «Нет!» — сказал бы ты. «Может, он пошёл к Медвежонку в гости?» И тут бы ты кивнул головой. А я бы пожелал тебе спокойной ночи и побежал к себе, потому что ты ведь не знаешь, где я теперь прячу ключ, и тебе пришлось бы сидеть на крыльце.

— Но я же ведь остался бы у себя дома! — сказал Ежик.

— Ну, так что ж! — сказал Медвежонок. — Ты бы сидел у себя дома и думал: «Интересно, это Медвежонок притворяется или по-настоящему не узнал меня?» А я бы пока сбегал домой, взял маленькую баночку мёда, вернулся к тебе и спросил: «А что, Ежик ещё не возвращался?» А ты бы сказал…

— А я бы сказал, что я и есть Ежик! — сказал Ежик.

— Нет, — сказал Медвежонок. — Лучше бы ты ничего такого не говорил. А сказал так…

Тут Медвежонок запнулся, потому что с берёзы, стоявшей посреди поляны, вдруг сорвалось сразу три листика.

Они немного покружились в воздухе, а потом мягко опустились в порыжевшую траву.

— Нет, лучше бы ты ничего такого не говорил, — повторил Медвежонок. — А мы бы просто попили с тобой чай и легли спать. И тогда бы я во сне обо всём догадался.

— А почему во сне?

— Самые лучшие мысли ко мне приходят во сне, — сказал Медвежонок. — Вон видишь: на берёзе осталось двенадцать листиков. Они уже никогда не упадут. Потому что вчера ночью я во сне догадался, что сегодня утром их надо пришить к веточке.

— И пришил? — спросил Ежик.

— Конечно, — сказал Медвежонок. — Той самой иголкой, которую ты мне подарил в прошлом году.