Джанни Родари - Сказки (Художник Ирина Шехурдина)

- Тысячу?.. А ну-ка, затребуем две. Да-да, именно две. Так скорее откроют пальбу и сократят мои смертные муки.

- Не тратьте попусту времени, - решительно сказал Паоло. - Не думаете же вы всерьёз, что я отнесу вашу сумасшедшую записку командованию.

- Ещё как отнесёшь!

- Фигушки! Говорю вам, не отнесу, и баста.

- Ну так я силой вытурю тебя из торта - да и вниз под горку.

При этих словах профессор Икс как-то странно переменился в лице. Казалось, он вот-вот расплачется.

Он закончил послание, подписался своим причудливым выдуманным именем и дал параллельный текст загадочными письменами, которые изобрёл тут же на месте.

- Образчик марсианского письма, - сказал он. - Для пущей убедительности.

Он сложил листок и протянул его Паоло.

- Вот, будь пай-мальчиком.

- В противном случае?..

- В противном случае за холку да под горку, я тебе уже сказал.

- Ну, попробуйте!

Профессор Икс тяжело задышал, по его лицу пошли судорожные гримасы, но в глазах читалось, что никого-то он за холку не схватит и под горку не спустит, потому что на это он просто не способен.

- Не дразни меня, - жалобно проговорил он. - Я добрый!

- Добрый, а хотите расколошматить торт, чтобы он никому не достался.

- Ну пожалуйста, Паоло, сделай, как я тебя прошу.

- Нет.

В пылу спора профессор Икс, стараясь убедить Паоло, порывисто схватил его за руку, совсем забыв про свидетеля - Зорро.

Решив, что Паоло в опасности, пёс с рычанием вскочил и вцепился бедняге профессору в ногу.

- Ай! Помогите!

- Тихо, Зорро. Лежать! Вот видите, профессор, вы меня не то что вытурить, а даже пальцем тронуть не можете. И, пока я здесь, торт будет цел и невредим, ведь не захотите же вы моей смерти. Или, может, я ошибаюсь?

- Если у меня нет выбора, - мрачно проговорил профессор Икс, - я брошу записку с грузом, и ты погибнешь вместе со мной, став жертвой собственного упрямства. Но не хочу я идти на такую крайность!

- А я не хочу, чтобы торт пропал!

- Сквик, сквок, караброк, брек, брак! - заверещал профессор.

- Если вы будете разговаривать со мной на таком языке, я ничего не пойму, - спокойно заметил Паоло.

- Сквок, сквек, сквик…

Профессор Икс ещё долго разорялся в том же духе и впал в такое отчаяние, что Паоло и впрямь подумал, уж не повредился ли он в уме. Но затем профессор успокоился, снова перешёл на итальянский и снова принялся с невероятным терпением уговаривать Паоло отнести записку.

- Дай мне умереть от моей ошибки, - умолял он.

- Это была бы величайшая историческая ошибка, - отвечал Паоло.

Долго ли, коротко они воевали, неизвестно. Да это и неважно: ведь воевали-то они на словах. Известно лишь, что Зорро вдруг забеспокоился, навострил уши, глухо заворчал и с лаем бросился вон из торта.

- Ты куда, Зорро? - закричал Паоло ему вслед. Затем выглянул из галереи и залился безудержным весёлым смехом.

- Нашёл чему смеяться! - пробормотал профессор Икс.

- Сколько вы хотели заложников, профессор?

- Тысячу или две…

- Ну так вон они, сами к вам валят, и ультиматума никакого не надо. Уж две-то тысячи как пить дать.

- Ты о чём?

- Взгляните сами, профессор. Ну идите посмотрите!

А теперь вернёмся чуть-чуть назад и последуем за машиной «скорой помощи», которая воем сирены прокладывала себе путь среди уличного движения, увозя в больницу профессора Росси, профессора Теренцио и малютку Риту. Оба учёных без конца ныли и охали.

- Ой-ой, как больно! - стонал один.

- Ай-ай, как пребольно! - вторил другой. - Нотариуса ко мне скорее, хочу писать завещание!

Санитары хлопотали над ними, утешали, успокаивали, клали им на живот пузыри со льдом. У Риты глаза на лоб лезли от удивления.

- Да что с ними такое?

- Отведали по кусочку марсианского лжешоколада.

- Лже?! Да они что, с ума сошли, и вы с ними вместе? Шоколад взаправдашний, самый взаправдашний. Ничуточки не отравленный, а то из меня давно бы уже дух вон. Я его чуть ли не целое кило съела, и ничего - во какая здоровая!

- Да замолчи ты, понимала б что-нибудь, а то!..

- Ну, болит у меня живот или не болит, это-то я понимаю. Для этого совсем не надо быть профессором.

- Ладно, помалкивай. Не беспокой бедняг, не видишь, что ли, как они маются.

- Это-то я вижу. Совсем как Паоло, когда он дуриком хватил касторки.

Санитары досадливо поджали губы - попробуй ей что-нибудь докажи, этой болтушке. А тем временем автомобиль уже прокатил по широким больничным аллеям. Риту сразу обступила толпа врачей - целых десять человек, - и заведующий отделением пустился в обследование.