Вячеслав Шугаев - Дед Пыхто

— Вижу Сибирь! Вижу Сибирь!

На сибирском берегу к встрече чужестранцев готовились загодя. Главный медведь вызвал барсука и сказал:

— Вот что, Петя. Ты у нас художник, талант. Давай-ка, со чини какой-нибудь плакат, чтоб душевно гостей поприветствовать. Ну, не мне тебя учить.

Барсук достал пенсне из кармана кожаного фартука, подышал на стеклышки, протер их, но пенсне нацеплять раздумал. Чего доброго, упадет в траву, потом век не сыщешь, — и важно сказал:

— Сообразим.

Соображал барсук долго — три дня и три ночи — но ничего умного в голову не приходило. Кстати, голова у него так разболелась. что от маленького треска или шороха раскалывала^ на части. Барсук, тяжело сопя, собирал осколки головы, склеивал их смолой, а сверху присыпал порошком аспирина. Мучился барсук, мучился, и, наконец, сочинил плакат:

Барсук принес его к Главному медведю. Тот долго — три часа и три минуты — рассматривал плакат. Затем строго спросил: — Как понимать прикажешь?

— Тут и понимать нечего — все ясно.

— Объясни, будь ласков, слово «гавриков».

— Ну, это такие смышленые, неунывающие экземпляры.

— Экземпляры чего?

— Зверей, конечно. Не людей же.

— Выходит, я экземпляр?

— Не нравится — поищите другого. Плакаты не моя специальность. Моя — предупреждения. Например: «Асторожно: звериная узкая тропа», «Не хадите в лес — вас там никто не ждет», или «Жиру накапил — в капкан угодил».

— Не акай тут, не акай — на-да-ел! Пошел вон!

Главный медведь обхватил голову лапами и, постанывая, по кряхтывая, опустился на пенек. «Ой, тяжко мне, ой, тошно мне! Не хочу быть главным, позарез не хочу! За всех думай, за всех отвечай — даже вот плакаты сочиняй! Когда это кончится? О, господи, как хорошо быть простым, рядовым медведем, малину собирать, медком баловаться, пораньше в берлогу забраться! Есть же счастливые медведи!» Главный медведь потряс головой, прогоняя горькие думы, уставился на плакат, оставленный барсуком. Потом достал из-за уха огрызок химического карандаша и, старательно прикусив язык, написал новый плакат: «Гостям из далекой Африки — привет от тайги и ее обитателей!» Написал, утер пот со лба, высморкался и только собрался выкурить в холодке трубку, появилась сорока, летавшая на разведку в океан.

— Михал Ваныч, а Михал Ваныч! — заторопилась она. — Их там тьма тьмущая! И кого только нет: крокодилы, обезьяны, попугаи, львы, носороги — сущий цирк да и только! Каждой твари по паре. Чем кормить будем, чем поить?! И все страшненькие, черные — ни одного знакомого лица! Сразу чувствуешь: не наши звери, и дух у них не наш — тяжелый!

— Будет, будет, Маня, не тараторь. — Медведь тяжело вздохнул. — Главным-то у них кто? Лев, поди?

— А вот и нет, Михал Ваныч, вот и не угадали. За главного у них слон. Уж такая туша, такая дылда — ужас смотреть. И все-то он покрикивает, все-то он командует и — надо же! — все его слушаются. Даже лев хвост поджимает.

— С характером, видно, мужик, — медведь опять тяжело вздохнул. — Эго я вас тут распустил: каждого слушаю да с каждым совет держу. Ты вот что, Маня, скажи: комплекция-то у него посолидней моей?

— Ой, Михал Ваныч, сравнили тоже! Воробья с пальцем! Ой, ой, что это я говорю, заговариваюсь! — сорока, опасаясь вспыльчивого нрава медведя, перелетела на ветку повыше. — Даже если на задние лапы встанете, Михал Ваныч, — только до подмышки ему дотянетесь. Уж не серчайте, Михал Ваныч.

— Ладно, не до этого мне. Хоть воробьем, хоть пальцем готов быть, лишь бы от суеты от этой сбежать. Ладно, Маня, Лети. Смотри, язык-то особенно не распускай. Без твоих сплетен тошно мне.

Через час Главный медведь собрал свою многочисленную родню и произнес перед нею речь.

— Дорогие родственники! Дорогие братья и сестры! Дорогие свояки, шуряки и кумовья! Приближается час ответственной встречи. Как мне стало известно, в атаманах на плоту ходит слон. Этот слон, по описаниям, детина необыкновенный. Косая сажень в плечах и на три головы выше меня. Что же получается, ребята? Хлеб-соль подносить стану, а он меня и не заметит. Буду в ногах у него путаться. Я долго ломал голову и вроде доломал-придумал, как выйти с честью из этого бесчестья. Вся надежда на вас, ребята. За ночь вы должны скатать из толстых бревен помост, прямо на берегу. Чтобы я встал на этот помост, а слон у меня в ногах путался. Уж вы, ребята, постарайтесь! Не посрамите медвежий род. Ну, давайте с богом!