Павел Черкашин - Северные сказки

День не пускает, второй, третий, тут царевич и взмолился: - Позволь нам, царь-батюшка, пристать к берегу, ступить на родимую землю. Невесту мою, Марфу-царевну не томи на корабле.

- Хорошо, - смилостивился отец, - будь по-твоему. Пущу я вас на родной берег, но только с тем условием, что выполнишь ты своё обещание, данное на корабле главному дружке. Помнишь ли, о чём он просил тебя, и ты свое слово царевича дал?

- Помню, батюшка, и выполню.

Причалили корабли к берегу, и вся свита с царским сыном и Марфой-царевной сошла на твёрдый берег. Смотрят и глазам своим верить отказываются. Главный дружка живой и здоровый идёт им навстречу. Невольно назад попятились.

А Тимопей взял свою дудочку, приложил к губам, подул легонько, и опять всё живое пустилось в безудержный пляс. Плясали до тех пор, пока умаявшийся царевич не взмолился:

- Хватит, Тимопей, хватит, остановись! Животы уж болят, жилы на ногах рвутся.

- Пляши, пляши, царевич! Пляши, пока не поймёшь и на всю жизнь не запомнишь, как нужно слово своё держать.

Лишь когда все вконец утомились, решил Тимопей пожалеть их и прекратил играть на волшебной дудочке.

На следующий же день устроил государь шумный да весёлый свадебный пир. Вино да мёд лились рекой, а еды наготовлено столько, что всего не то что перепробовать, но и по названиям перечислить было невозможно.

Но всё когда-нибудь, рано или поздно кончается, вот и вечер подошёл-подкрался, и пир завершился, и гости друг за другом по своим домам разошлись. Пора царю молодых в спальню вести, он и говорит:

- Ну, Тимопей, бери невесту с женихом, теперь они муж и жена, и проводи их в супружескую спальню.

- Жену молодую я, государь, в спальню заведу, а вот мужа за дверью оставлю - таков был наш с царевичем уговор. Первая ночь с Марфой мне обещана.

Жалко стало царю своего оступившегося сына-царевича, он и говорит Тимопею:

- Есть у меня прекрасная дочь, мича-Элення. Хочешь, я её тебе в жёны отдам? Хорошей женой тебе будет.

- Взял бы, царь-батюшка, да ещё неизвестно, что она скажет. А если не мил я ей, то какое же тут счастье.

Царь приказал позвать дочь и спрашивает:

- Элення, доченька милая, выйдешь ли ты замуж за Тимопея, главного дружку твоего старшего брата?

- На то, батюшка, ваша воля, - отвечает царевна Элення, - но коли благословите нас, то лучшего мужа мне и не надо.

Тут же благословил государь молодых на супружескую жизнь, и пошли обе пары в покои: в одну мича-Элення с суженым, а в другую царевич с Марфой.

Лёг Тимопей на широкую мягкую кровать рядом с молодой красавицей женой, и осенило его вдруг:

«Так вот когда я оказался между луной-красавушкой и солнцем-лучезарушкой! Сбылся вещий сон! Где же сейчас мой дорогой старший брат Василь ходит-летает. Где же дорогой мой средний брат Элисан сейчас ходит-скачет? Пришли бы ко мне, ох, и богато бы мы с ними зажили.

Только подумать успел, как в дверь дворцовую вдруг кто-то громко постучал, и голоса приветливые послышались:

- Эй, Тимоша, поспешай, открывай двери, встречай своих братьев единокровных!

Встал Тимопей с постели, отворил двери, а там оба его брата в человеческом облике стоят, счастливые, что избавились благодаря брату от колдовских чар, и красивые.

Достал тут младший брат свою, заветную дудочку, приложил к губам, заиграл, и вновь пошёл пир на весь мир!

Давным-давно это было. Так давно, когда на три села был всего один топор. Селяне сначала в одном селе кололи, рубили, строили, затем в другое село топор отдавали. Во втором селе поработают, а уж потом очерёдно и в третье передают. Вот как давно это было...

В те стародавние времена жили-были коми люди. Жили они в густом дремучем лесу, на берегу красивой и богатой Елвы-реки, жили, не тужили, добросовестно и крепко ведя общее хозяйство. Мужчины занимались охотой и рыбалкой, женщины собирали лесные дары, держали скотину и вели домашнее хозяйство.

Далеко-далеко был этот благодатный край от больших городов, потому-то, видать, и царских указов коми народ никогда не слыхивал. А что ещё нужно для спокойной и привольной жизни.

Но вот однажды прослышал коми народ небывалую новость. То ли путник случайный принёс эту весть, то ли сорока на своём длинном хвосте принесла. Так было или эдак - теперь уже всё равно, да и не суть как важно. А прознать довелось то, что поднимаются по Елве-реке в лодках-ладьях русские люди.

Забеспокоились вольные лесные жители, затревожились, с добром ли светлым со злом ли чёрным едут к ним далёкие соседи, никогда прежде в их местах не бывавшие, за одним столом не сидевшие, одни песни не певшие. Вышел весь коми народ от мала до велика на высокий берег Елвы-реки и стал ждать. Наконец показалась из-за крутого поворота первая лодка русских людей.