Глеб Пакулов - Сказка про девочку Лею, короля Граба и великана Добрушу

Лея ткала серебряную пряжу и разговаривала с кузнечиком, который прыгал по комнате в одном башмаке и с нетерпением поглядывал на мастера. Иногда кузнечик начинал трещать крылышками и весело отплясывать. Это смешило Лею, и она смеялась так звонко, что казалось — из окошка на каменное крылечко сыплются шарики-хрусталики. Проходящие мимо дома молики останавливались, бросали в окошко цветы и, улыбаясь, шли дальше.

Скоро Лея убрала прялку, причесала перед зеркалом волосы и пошла к подружке. Сегодня они договорились подняться на каланчу и оттуда смотреть на закат солнца.

Каланчу эту построили для того, чтобы наблюдать — не вспыхнет ли где в городе пожар. Поэтому на самом её верху, в стеклянном фонаре, всегда кто-нибудь дежурил. Когда Лея поднялась по винтовой лестнице в фонарь, там её встретил старичок-молик и очень обрадовался.

— Заходи, заходи! — сказал он. — Подружка твоя ещё не приходила, но обязательно придёт. Сегодня будет замечательный закат. На небе ни облачка!

— Ты, дедушка, иди, я понаблюдаю, — ответила Лея. — А там кто-нибудь придёт ещё.

Старичок подал ей корзинку сочных и сладких ягод и спустился вниз.

Девочка подошла к одному окошку, к другому, потом села на скамеечку и стала смотреть на совсем низкое солнце.

Ни Лея, ни кто другой из моликов не знали, какая беда надвигается на их город. А к нему уже подлетел кукушонок, и на спине его, вцепившись в перья всеми волосатыми лапами, сидел паук Мохнобрюх, с надетым на шею огромным мотком липкой паутины.

Лея не сразу поняла, что произошло: солнце ещё висело над горизонтом и в его красных лучах пламенели крыши и окна города, да и в самой башне было полно света, как вдруг набежала тень.

Девочка поднялась на ноги и увидела ту самую птицу на ноге-деревяшке, которая за день до этого впервые появилась у городского бассейна. Теперь птица сидела, вцепившись одной лапой в подоконник, а с её спины переползал на фонарь каланчи пучеглазый, весь разрисованный крестами паук. Он всеми лапами прицепился к стенке и стал обегать кругом фонаря, волоча за собой толстую нить паутины. Лея даже не успела удивиться, как паук несколько раз обежал по фонарю башни и наполовину — нитка за ниткой — оплёл его. Тогда девочка опустила вниз стеклянную раму, подпрыгнула, ухватилась руками за край липкой стенки из паутины и подтянулась к оставшемуся просвету. Она хотела спросить у птицы — зачем они залепливают окна, но в этот момент по фонарю снова пробежал паук и липкая паутина приклеила её руки к нижнему ряду паучьей стенки. Не прошло и минуты, как Мохнобрюх полностью залепил стеклянный фонарь, и Лея осталась стоять на носках, с поднятыми вверх и крепко прихваченными руками.

Сделав своё дело, Мохнобрюх спустился на крышу соседнего дома и затаился за печной трубой. Он был доволен своей работой. Теперь никто из моликов не увидит подступающее к городу войско, а улетевший к королю кукушонок расскажет о его подвиге. Мохнобрюху очень, очень понравилось обещание Граба — сделать его самого крестом и позолотить. Он уже представлял себя таким и радовался.

Никто из моликов не обратил внимания на каланчу. Серебристая паутина блестела под косыми лучами солнца, и всем казалось, что это сверкает стеклянный фонарь. Поэтому никто не пришёл и не увидел, в чём дело, и поэтому войско Граба сумело незаметно подойти к городу и окружило его.

Король только что выслушал донесение кукушонка, похвалил его и теперь ждал, когда солнце упадёт за горизонт.

Только под покровом темноты совершали свои набеги мрачные грубы. Так они захватили уснувший пчелиный рой с королевой-маткой, так же завоевали город-муравейник и многих оставшихся в живых муравьёв взяли в плен. Теперь настал черёд моликов.

Но тут из леса с бочкой на плечах появился Добруша. Он оказался как раз позади грубов, сидящих на мышатах. Великан даже присвистнул от удивления, а грубы повернулись на свист, да так и застыли с поднятыми вверх дубинками. Чёрный великан в синих шароварах и огромных сапогах так напугал их, что они онемели. А Добруша стоял, глядя на них, и улыбался. Ведь он был добрым и простодушно считал всё живое на земле своими друзьями.

— Хотите вкусной воды, — спросил Добруша. — Пожалуйста! — Он свободной рукой похлопал по бочке. — Тут её много.