Вильгельм Гауф - Сказки Вильгельма Гауфа

Его выгнутый нос и длинная, черная борода придавали ему дикий и дерзкий вид.

Приблизясь к каравану, он смело подскакал к вожакам, которые, по-видимому приняв его за предводителя шайки, оборотили на него копья свои.

— Что вы? — вскричал всадник — Неужто вы боитесь нападения? Неужто я один могу ограбить целый караван? Кто караван-баши? — спросил он, когда люди опустили копья. — Ведите меня к нему.

— Караван этот купеческий, наши купцы идут с товаром обратно из Мекки на родину. Вас вести к ним не можем: они далеко позади нас; мы идем вперед приготовить привал. Пойдемте с нами, коли хотите дождаться их там, где с ними повидаетесь.

Незнакомец согласился; достал свою длинную трубку, закурил ее и молча последовал за караваном, коротко отвечая на расспросы их.

Наконец они остановились, выставили по сторонам сторожевых и стали ожидать прибытия каравана. Показались навьюченные верблюды, а за ними конвой: там ехали на лошадях сами купцы, четверо пожилых и один молодой. Шествие замыкалось бесчисленным множеством слуг, невольников и вьючных животных.

Поднялась возня и суматоха. Раскинули палатки, вокруг поставили лошадей и верблюдов; слугам и невольникам были розданы съестные припасы и тогда уже повели незнакомца в большую голубую шелковую палатку, стоявшую в середине.

Там они застали купцов за обедом. Все пятеро сидели на расшитых золотом подушках; негры-невольники прислуживали им.

— Кто это с вами? Кого вы к нам ведете? — спросил молодой купец, обращаясь к вошедшим.

— Я Селим Барух из Багдада, — отвечал незнакомец. — На обратном пути из Мекки на меня напали разбойники, увели в плен и вот три дня как я бежал от них. Долго плутал я в пустыне, наконец по великой милости нашего пророка Магомета я встретился с вами, и решаюсь просить у вас позволенья продолжать с вами путь мой. Я молю вашей защиты и заслужу ее; в Багдаде я вас богато отблагодарю. Мой дядя великий визирь калифа.

— Хорошо, — отвечал старший из купцов, — мы тебе рады, Селим Барух; будь нашим гостем, пей же и ешь с нами.

Он сел и охотно принялся за обед, по окончании которого невольники убрали посуду и подали длинные трубки и дорогой шербет.

Хозяева и гость молча курили, поглядывая на дым, который разлетался тонкими, голубыми кольцами и мало-помалу вовсе исчезал.

— Это однако невыносимо скучно! — проговорил наконец младший из хозяев: — я привык, что после обеда невольники увеселяют меня музыкой и пляской, а теперь вот мы уже едем трое суток вместе и все только молчим! Неужто же нельзя найти какое нибудь средство развлечься и повеселиться?

— Я знаю, позвольте мне вам предложить, — начал чужестранец, — станем на привалах поочередно рассказывать сказки.

Все весело подхватили эту мысль.

— Да! Да! Рассказывать!

— А как я сам это предложил, то для первого раза позвольте мне же и начать.

Все с видимым удовольствием придвинулись ближе к рассказчику; тот, отхлебнув глоток шербета, погладил бороду и затем начал:

— Слушайте же мой рассказ о Калифе-Аисте.

днажды после обеда багдадский калиф Шасид сидел у себя на диване, покуривал трубку и отхлебывал кофе, весело поглаживая себе бороду. Калиф был в духе, как и всегда после своего вкусного, сытного обеда, потому-то великий визир Мансар приходил к нему: каждый день именно в этот час. В тот день великий визирь был против обыкновения своего особенно задумчив. Калиф заметил это и, покинув трубку, спросил: «Отчего ты сегодня в таком раздумье?»

Великий визирь скрестил на груди руки, низко поклонился калифу и отвечал:

— Мне грустно, господин! Под замком стоит разносчик с прекрасными вещами, а у меня нет лишних денег, не на что купить!

Калифу давно хотелось чем нибудь потешить своего визиря, и он велел позвать разносчика. Это был маленький, толстенький человечек, смуглый и весь в лохмотьях. Он вошел, разложил свой товар: кольца, бусы, пистолеты, чашки, гребни. Все это калиф с визирем рассматривал и наконец выбрал себе и ему пару пистолетов и для визиревой жены гребень.

Только-что хотел разносчик закрыть свой короб, как калиф увидал еще один ящичек, которого ему разносчик не показывал.

— А это что такое? — спросил он. Продавец вынул из него табакерку с черным порошком и запискою на незнакомом им обоим языке.

— Мне дал эти вещи какой-то купец, а он нашел их в Мекке на улице; я вам их дешево отдам, потому что они мне не нужны, не знаю что с ними и делать, — сказал торгаш. Калиф был охотник до старых рукописей, хоть читать их и не умел, а потому купил табакерку и отпустил продавца. Ему однако же очень хотелось знать что это за рукопись и он спросил визиря, не знает ли он кто-бы мог прочитать ее?