Петр Ингвин - Сказаниада [СИ]

Следовать на поводу или приблизиться при таком волнении невозможно, и, чтобы не разбить борта, лодку пришлось бросить. Обвязавшегося Бориса едва не утопили, затем основательно шмякнули о склизкие доски и вскоре благополучно выволокли на палубу.

— Я сын дракона павшей Двои. — Борис поднялся на ноги. С него текло. Его шатало. Неважно. Даже мокрый сын дракона — все равно сын дракона. — У меня дело к конунгу.

Двое варягов понимали язык. Один оказался предводителем и только слушал, второй тихо переводил для остальных.

Борис достал оставшееся после посещения острова богов золото и разделил на две части.

— Это вам, — он подвинул половину предводителю, — а это — дар вашим богам. Отвезите меня к ним.

— Наши боги не разговаривают с чужестранцами.

— Боги разговаривают со всеми, кто платит, нужно лишь подобрать правильные слова.

Варяги называли себя викингами. Они посмеялись, но против богов не пошли и отвезли странного просителя на вал Галы.

Несколько часов Борис поднимался на пологую вершину. Разница с Олиным пиком одновременно разительна и невелика. Вместо каменного пика — насыпной курган, на берегу вместо избушек с крышами из соломы — крытые дерном дома из валунов и бревен, а вокруг такая же красная черта и такие же служители. Ну, одеты чуть иначе: в кожаных рубахах, крепких портках и сапогах. Сказывалось, что здесь прохладнее.

Служители приняли подношение и провели к святому месту. Тоже облако. Дымка без запаха. Голос в голове:

— Почему ты не обратился к своим богам, чужестранец?

— Я собираюсь сдержать клятву, а это может поссорить богов. Олинпикские боги уже получили подношение и не вмешаются, если буква и смысл мирного договора не будут нарушены. Теперь мне нужно быть уверенным, что вы тоже умеете мыслить здраво и видеть свою выгоду.

Боги слышат тех, кто кричит от ярости, а не от страха. Они услышали. Ответ прозвучал именно так:

— Мы услышали тебя. Твое желание понятно. Где нашу власть не перебьет более сильная, обещаем, что будем с тобой.

— Олинпикские боги сильнее?!

— Все боги равны.

— Кто же тогда сильнее всемогущих богов?

— Никто.

— Не понимаю.

— И не нужно.

А в городе конунг ответил отказом:

— У нас мир с соседями.

— Я предлагаю не войну. — Приведенный в каменный замок Борис был тверд, как окружающий камень, и готов был биться об него головой бесконечно, пока не проломит. — Я предлагаю добычу.

— К сожалению, мне добычу без войны не получить. — Конунг долго молчал, и Борис не сразу заметил, что в бороде правитель прячет ухмылку.

Какое слово было главным, где лазейка?

— А если без вас? — понял он намек.

Конунг пожал печами:

— Да, когда в поход идет правитель, это одно дело, и совсем другое — если без его ведома в земли чужих богов плывут его люди, нанятые правителями оттуда.

— Я нанимаю всех, кто может уехать без вашего ведома!

Конунг вновь помолчал. Когда заговорил, выяснилось, что идея Бориса давно продумана до мелочей, и просто ждали подходящего случая. В заключенном между богами мирном договоре сказано, что ни одна армия не победит на землях и в водах чужих богов. К наемникам это никак не относилось.

— Поплывешь на драккаре Сигурда, — объявил конунг. — В ближнем окружении Кощея есть наш человек, кличка для связи — Дуремар. Он сделает все, чтобы мы победили. Тебе нужно с ним связаться. Сигурд знает, где оставлять и забирать послания.

Конунг не вмешался в дела соседей только лично: флот, выдвинувшийся под командованием Сигурда, включал в себя едва ли не больше кораблей, чем их было в государстве конунга. Возможно, законно пограбить чужаков явились и другие соседи. Борис оказался не предводителем, а, скорее, почетным гостем при чужом флоте.

Наниматель превратился в игрушку в руках тех, кого он пригласил ради своей цели, но это не волновало. Пусть рухнет мир, но свое слово Борис сдержит.

Корабли с черным вороном спешно меняли стяги на золотого единорога. Все равно, что волка прятать под овечьей шкурой. И все же видеть свой герб на такой мощи было приятно.

Казалось, в море всплыла кверху брюхом и ощетинилась костями вся плававшая внутри рыба — сотни длинных корпусов устремились в заветную заграницу, прежде закрытую древним договором.

На палубе драккара лежал связанный пленник. Судя по одежде — витязь без доспехов. Любопытно: это свой, из Двои, или Кощеевский прихвостень? Если свой, нужно освободить — лишний меч в бою не помешает.