Диана Кинг: Мишки-гамми и волшебный замок

– С нами едет человек, настоящий мальчик, он поможет нам. Так записано в нашей древней книге.

– Как бы эта самая колдунья Монэт не повредила ему! – забеспокоилась Солнышко.

– На семь бед – один ответ, – усмехнулся Толстяк.

– Ты о чем? – спросил Малыш.

Толстяк вытащил из-за пазухи бутылочку с соком гамми и отпил несколько глотков.

– У нас есть волшебный сок гамми, я думаю, это поможет нам в любой беде, против всех колдунов и волшебников, – заключил Толстяк причмокивая.

– Но, Бабушка, – напомнила Солнышко, – ты еще не рассказала до конца историю прекрасной Монэт. Мне хочется узнать, чем же кончилось сватовство других женихов. Неужели все получили отказ?

– Именно так и случилось, – улыбнулась Бабушка. – Прошло несколько лет, и вот, наконец, один из сыновей царя услышал о несравненной красоте Монэт. Он приказал построить дворец на острове, где жил старик со своей дочерью. Этот дворец построили у самых гор. Потом сын царя призвал к себе одну из придворных дам и сказал ей: «Слышал я, что живет здесь девушка по имени Монэт. Говорят, она отвергла любовь многих колдунов и волшебников, многих благородных людей, никого и знать не хочет. Ступай-ка, погляди, какова она из себя».

Придворная дама, которую звали Фусар, выслушав просьбу хозяина, отправилась немедленно в дом старика. Там ее встретили почтительно. Фусар сказала:

– Наш хозяин услышал, что в мире никто не сравнится с красотой твоей дочери Монэт. Велел он мне хорошенько на нее посмотреть и открыть ему, правду ли гласит молва.

– Пойду скорее, скажу ей, – заторопился старик и стал упрашивать девушку. – Выйди сейчас же! Прибыла посланница от самого хозяина дворца.

Но Монэт и тут наотрез отказалась:

– Нет, не выйду к ней ни за что. Совсем не так уж я хороша собой, как люди говорят. Стыдно мне на глаза им показываться.

Ах, не будь ты дерзкой упрямицей! Разве можно ослушаться повеления самого хозяина дворца? – ужаснулся старик.

Монэт и бровью не повела.

– А я слова хозяина дворца ни во что не ставлю.

Так она и не вышла показаться.

Монэт была для старика все равно что дочь родная, но, услышав, как девушка говорит такие дерзкие слова, старик смутился. Как принудить такую повиноваться?

Делать нечего, вернулся старик ни с чем и сказал:

– Очень я жалею, но дочка наша очень молода и глупа, ничего не хочет слушать. Нрав у нее очень строптивый, не согласна она показаться.

Фусар стала сурово выговаривать старику:

– Сам хозяин дворца приказал мне поглядеть на Монэт. Как же я осмелюсь вернуться, так и не увидев ее ни разу? Подумай сам, возможно ли, чтобы кто-либо из людей не ставил ни во что приказ хозяина дворца?

Но Монэт еще сильней заупрямилась:

– Если хотят, пускай меня казнят – и делу конец, – сказала она.

Пришлось посланной доложить хозяину дворца о своей неудаче.

Молодой хозяин дворца воскликнул:

– Да, многих людей погубило жестокосердие этой девушки!

Можно было подумать, что он отступился от задуманного, но на самом деле мысль о Монэт глубоко запала ему в сердце. Не хотелось юноше, чтобы девушка и его, как многих других, победила своим упрямством. Позвал он к себе во дворец старика и сказал ему:

– Приведи ко мне свою дочь Монэт. Слышал я, что она прекрасна, красива, что у нее удивительное лицо, и поэтому на днях послал я одну из своих придворных посмотреть на нее и убедиться, правду ли говорят люди, но дочь твоя наотрез отказалась выйти. Очень плохо поступают родители, которые позволяют своим детям совершать такие поступки.

Старик почтительно ответил:

– Дочь моя Монэт не хочет служить у тебя во дворце, и я никак не могу одолеть ее упрямство. Однако пойду домой и еще раз передам твои слова.

– Так и сделай, – кивнул хозяин дворца. – Ведь ты ее вырастил, как же ей тебя не послушаться! Уговори Монэт прийти ко мне во дворец. Я за это тебя щедро награжу.

Старик радостный вернулся домой, стал всячески уговаривать девушку:

– Много мне пообещал хозяин дворца! Неужели ты не сжалишься надо мной и будешь опять упрямиться?

– Ничего не говори, я твердо решила: не пойду во дворец, не буду служить хозяину, – стояла на своем Монэт. – Будешь меня силой принуждать – я руки на себя наложу, так и знай. Пусть тебя сначала наградят, а потом я умру.

– Что ты, что ты! – испугался старик. – Ни за что не допущу этого, не нужны мне никакие награды, если я больше не увижу свое дорогое дитя! Но все-таки скажи мне, почему тебе не хочется служить во дворце хозяину, чем это плохо? Стоит ли из-за этого жизни себя лишать?