Б Петрович - Мишки-гамми и Джимми

– Тоже будешь храпеть, – сказал Колдун, – но иначе. Вот так: «грр-о-го – грр-о-го».

«Запомнить все эти храпы, пожалуй, труднее, чем выучить таблицу умножения», – подумал Джимми.

Толстяк тем временем рылся на полках, где лежало белье. Он сгреб в охапку все кухонные полотенца.

– Этих не хватит, – заявил он.

– Но, я знаю, еще есть полотенца в ванной, – сказал Малыш.

– Что вы задумали? – допытывался Джимми.

– Мумию! – ответил Толстяк.

– Мумию, вселяющую ужас! – добавил Малыш. – Смертоносную мумию.

Джимми толком не знал, что такое мумия, но ему помнилось, что это нечто связанное с египетскими пирамидами. Он знал, что в пирамидах хоронили фараонов, их обматывали холстинами, будто бинтами.

– Как вы будете делать мумию? – спросил Джимми.

– Запеленаем ее в кухонные полотенца, словно маленькую, – пояснил Толстяк.

– Да ты об этом не беспокойся, – добавил Малыш. – Стой себе на страже, а мы сами управимся.

И Джимми стоял на страже. Он прислушивался к звукам, доносящимся из-за дверей: «Брр-пс-пс», «грр-ах- ах». Вроде, все как надо. Но потом тете Софи приснился, видимо, кошмар, потому что ее храп стал звучать жалобно: «Грр-м, грр-мм» вместо протяжного «пс-пс-пс». Джимми подумал, не надо ли пойти и рассказать об этом мишкам-гамми, которые орудовали на кухне, но как раз в тот момент, когда он больше всего забеспокоился, что делать, он услышал чьи-то торопливые шаги по лестнице, потом ужасный грохот и поток ругательств.

Это явно сработала расставленная ловушка, значит, гоблины уже здесь, в квартире. Вместе с этим Джимми обнаружил, к своему ужасу, что звуки «грр-ах, грр-ах» совсем смолкли.

Что же ему предпринять? В отчаянии он повторил про себя все звуки, которые велел запомнить Колдун, и, в конце концов, попытался издать какое-то жалкое «грр-о-го», вперемешку с такими же жалкими «грр-ах». Но все это совсем не было похожим на храп.

Он снова попытался:

– Грр-ах, грр-ах...

– Заткнись! – донеслось до него откуда-то со стороны ловушки, и в темноте он постепенно разглядел очертания Малыша. Он барахтался в натянутых веревках и отчаянно пытался оттуда выбраться.

Джимми подбежал к нему, приподняв стулья, помог ему встать. Но Малыш был сердит.

– Это ты виноват, – проворчал он. – Ведь я просил тебя принести полотенце из ванной.

На самом-то деле он оставил Джимми на страже, а сам побежал в ванную, совсем забыв, бедняга, что у него на дороге стоит ловушка для гоблинов. Но при чем тут Джимми?

Впрочем, у них не оставалось времени выяснять, кто виноват, кто прав, потому что они оба услышали, как дядя Карл нажимает ручку своей двери. Нельзя было терять ни секунды.

– Исчезни! – зашептал Джимми.

Малыш, подпрыгивая, помчался на кухню, а сам Джимми скрылся в своей комнате и кинулся на кровать.

Все это он успел проделать в самый последний момент. Он натянул одеяло на голову и робко попробовал издавать скромный храп «грр-ах», но у него снова не получилось, и он лежал молча и слышал, как дядя Карл вошел к нему в комнату и подошел к его кровати. Джимми осторожно, чуть-чуть, приоткрыл глаза и увидел, что дядя Карл стоит над ним и так пристально вглядывается, что у Джимми все тело начало зудеть.

– Только не делай вид, что спишь, – сказал дядя Карл. – Тебя тоже разбудил раскат грома?

– Да...

Дядя Карл с удовлетворением кивнул.

– Я всегда чувствовал, что у тебя абсолютный слух. Ты не бойся, Джимми... Пусть себе грохочет. Это не опасно.

Потом он вышел. Джимми долго лежал в кровати, не смея пошевелиться. Но, в конце концов, он все же тихонько встал. Его очень тревожило, что там с мишками-гамми, и он неслышно прокрался на кухню.

Первое, что он увидел, была мумия. И какая мумия! Она сидела на стуле, а рядом стояли, чуть подпрыгивая от удовольствия, мишки-гамми. Малыш освещал мумию карманным фонариком.

– Разве не хороша? – спросил он.

«Она – значит, это мумия не фараона, а его жены», – подумал Джимми.

Круглая, толстая жена-фараониха, потому что поверх кухонных полотенец мишки-гамми обмотали ее всеми махровыми полотенцами, которые были в ванной. Голова ее была скручена из салфеток и тоже обмотана ободком. Но, главное, у мумии были зубы! Настоящие зубы – зубы тети Софи! Настоящая, наводящая ужас, устрашающая мумия!

– Смертоносная мумия, – заключил Толстяк.

При виде ее Джимми содрогнулся.

– Почему на ней пластырь? – тихо спросил он у мишек-гамми.

– Она брилась и порезалась, – пояснил Малыш.

Затем мишки-гамми подхватили мумию и поволокли в прихожую.