Серена Валентино - Круэлла де Виль. История злодейки с разбитым сердцем

– Да, конечно, ваша светлость. – Мисс Прикет отошла к камину, дёрнула подвешенный возле него шнурок звонка, затем села в одно из кресел, стоящих напротив маминой кушетки, на которой обычно устраивались мы с мамой. Пока мы ждали, когда принесут чай, мама всегда задавала мне одни и те же вопросы, причём в одной и той же последовательности. Всегда. И ни разу за всё время не сбилась и не пропустила ничего, вот какой была моя мама!

– Ты слушаешься мисс Прикет, моя дорогая?

– Да, мамочка.

– Хорошая девочка. А со своими уроками хорошо справляешься?

– Да, мама. Очень хорошо справляюсь. Вот прямо сейчас, например, читаю книжку про храбрую принцессу, которая могла разговаривать с деревьями.

– Что за чепуха? С деревьями она разговаривает! Мисс Прикет, что это за дрянь, которую вы заставляете читать мою дочь?

– Приключенческая история для подростков её возраста из книги, которую дал Круэлле лорд де Виль.

– Ах, да... Но я не желаю, чтобы моя дочь портила себе зрение, читая при искусственном освещении.

– Она не читает, миледи. По вечерам я сама читаю ей вслух.

– Ну тогда ладно. О, смотрите, уже Джексон с чаем явился.

Это действительно был он, наш дворецкий Джексон, а вместе с ним Джин и Паулина – две молоденькие горничные в изящных форменных чёрных платьицах с кружевными передничками и белыми шапочками на голове. По цвету униформы слуг я всегда могла приблизительно определить, сколько сейчас времени. С раннего утра и до обеда слуги носили розовую униформу, после обеда и до позднего вечера чёрную.

В руках Джексон торжественно нёс поднос с чайником, чашками, блюдцами, маленькими тарелочками, сахарницей и кувшинчиком сливок. Сервиз был мой любимый, с мелкими красными розочками. Джин принесла сэндвичи, булочки и маленькие белые пирожные с прелестными розовыми марципановыми цветочками на них. Всё это великолепие было разложено на трёхъярусной стеклянной вазе, которую Джин поставила рядом с мамой. Паулина, которую моя мама звала Полли, принесла большое блюдо с малиновым желе – оно тяжело, плавно колыхнулось, когда его ставили на стол.

– Что это, Полли? – спросила мама. – Что- то особенное от миссис Бэддли?

– Да, миледи, это нечто особенное специально для мисс Круэллы, – ответила она, глядя на маму, но при этом непостижимым образом умудряясь улыбаться мне.

– Что ж, я полагаю, тебе после чая следует заглянуть на кухню и поблагодарить миссис Бэддли, Круэлла. Это было очень мило с её стороны – прислать тебе желе. Только в следующий раз пусть она отправляет его в детскую, передай ей, Полли. Я не желаю видеть липкие сладости в своей гостиной.

– Она больше не детская, мама. Это теперь классная комната, – тихо напомнила я.

– Что ты там бормочешь, дорогая? Говори нормально и не будь робкой, словно мышка, – сказала мама, поглядывая на желе так, словно опасалась, как бы оно само собой не спрыгнуло со стола и не испачкало ненароком элегантный ковёр в гостиной.

– Это теперь классная комната, а не детская, – громче повторила я.

– Да, конечно, дорогая, но вряд ли тебе стоило перебивать меня из-за подобной мелочи. Ну, а теперь не заставляй миссис Бэддли слишком долго ждать тебя. Ведь ты почти уже допила свой чай, верно?

Мисс Прикет взяла в одну руку мою тарелку, до краёв наполненную маленькими сэндвичами и пирожными, другой рукой подхватила мою чашку вместе с блюдцем и перенесла всё это на серебряный поднос, к желе, к которому я так и не успела притронуться.

– Джин отнесёт всё это вниз, на кухню, да, Джин? А мисс Круэлла спустится и доест всё это прямо там, хорошо?

– Прекрасная мысль, мисс Прикет. А ты как думаешь, Круэлла? Знаешь, мне всё равно уже нужно бежать. Я не могу опаздывать на встречу с леди Слэптон, иначе она так и будет говорить только о моём опоздании, пока у неё мозги на что-нибудь другое не переключатся. – И добавила, обращаясь к дворецкому: – Мою шубу, Джексон.

– Слушаю, ваша светлость, – склонил голову дворецкий и выплыл из гостиной в сопровождении горничных, которые унесли всё, что оставалось после нашего чаепития.

– Поцелуйте свою маму на прощание, мисс Круэлла, – сказала мисс Прикет. Ага, будто я сама этого не знала! Однако с поцелуем я старалась как можно больше затянуть, а знаете почему? Потому что мне очень хотелось увидеть маму в её меховой шубе.

– Если хочешь, можешь проводить меня до вестибюля, Круэлла, а уже оттуда спустишься на кухню, – предложила мама.

Мисс Прикет взяла меня за руку, и мы все вместе пошли из малой гостиной в сторону вестибюля, к главному входу. Вестибюль был связующим звеном и пересечением всех путей-дорог нашего дома, его сердцем, если можно так сказать. В центре вестибюля стоял круглый стол, на нём всегда красовалась ваза с букетом свежих цветов. Эти цветы меняли каждый день, независимо от времени года. На этот же стол часто клал, войдя с улицы, свою шляпу мой папа. Разумеется, очередной призрак-слуга унесёт потом эту шляпу и аккуратно почистит её, прежде чем вернуть на то же самое место, откуда шляпу назавтра заберёт папа перед выходом из дома. Справа от главного входа располагалась наша большая, роскошно обставленная столовая, а слева начиналась парадная лестница, ведущая наверх, в гостиную и бальный зал. А поднявшись по лестнице ещё выше, на третий этаж, можно было попасть в наши спальни. Был ещё и четвёртый, чердачный, этаж с низкими потолками, где в крохотных комнатках-каморках ютились слуги. Если же вернуться в вестибюль, то у подножия парадной лестницы можно обнаружить дверь, за которой начиналась уже совсем не парадная, а обычная лестница, ведущая в подвальный этаж, где находилась кухня и работали слуги. Ну и, наконец, прямо напротив главного входа располагалась малая гостиная, душа нашего дома. Как и положено, его душа и сердце были неразрывно связаны друг с другом.