Любовь Чабина - Сказки-притчи для детей и не только

– А ты зайцев ожидал встретить? Не забывай, что это Подземное царство, поэтому и живность соответствующая: черви, змеи, насекомые.

– И как пройти этот лес?

– Прямо ходить и налево не сворачивать.

– А направо можно?

– В этом лесу только налево и прямо есть. Короче, надо верным быть.

– Кому?

– Будущей жене!

– Э, а где лес-то? – Коля замер от неожиданности.

– Ух ты, позади остался! Мы вроде и не подошли к нему даже, а уж миновали! – бес не скрывал своего удивления. – Ты что, даже не целовался ещё ни разу? В детсад, что ли, не ходил?

– Меня туда не отдавали – со мной бабушка нянчилась.

– Повезло!

Такого Иван-дурак даже в сказках не встречал: обилие царей, полководцев и гениев в одном месте! Каждый старается тайну тебе рассказать, предупредить о готовящемся нападении! Интересно всё – не соскучишься! Люди вокруг добрые, только спорить с ними не надо: сердятся сразу, буянить начинают.

Особо сердитые из них, когда успокоятся, потом или на кроватях лежат неподвижно, уставив глаза в потолок, или ходят, как зомби, по коридору из конца в конец и не замечают никого – наверное, разговаривать ни с кем не желают. Потом отойдут немного и опять всё сначала.

Особенно Ивану понравились три Наполеона: похожи как близнецы, но спорят, вызывают на дуэль друг друга и из невидимых пистолетов стреляются. Слава Богу, что промахиваются всё время!

Требуют, чтобы им все подчинялись, а сами ни с кем не считаются. Философ, правда, управлять ими научился: подкрадётся к ним незаметно сзади, хлопнет по коленям ладонями и как крикнет: «Бородино!» Они про дуэль сразу забывают, на кровати залазят и смотрят вдаль, команды отдают. А он им: «Москва горит!» Они в одеяла закутаются, печенюшку с тумбочки схватят и убегают.

А он вслед: «Скорей, скорей, Кутузов догоняет!» И хохочет-заливается!

Иван хмурится, глядючи на такое, – он и в сказках на заморских принцев с жалостью смотрел: колготки носят; перьями, как петухи, украшаются; ногами шаркают при встрече; говорить нормально не могут… Одно слово – не повезло людям! Зачем же их ещё обижать? Так он Философу и сказал.

А тот в ответ:

– Чем меня воспитывать, ты им лучше сказку расскажи.

– Про что?

– Да хоть про Змея Горыныча с Иваном-богатырём.

Иван и рассказал Наполеонам о том, как его троюродный брат змея трёхглавого из страны изгнал и тот всё равно успел город спалить. Наполеоны после этого долго совещались о чём-то, а потом стали ходить, взявшись за руки:

– Это, – говорят, – про нас история. Мы – Наполеон – втроём Москву спалили, мы – Великий Дракон!

И ссориться перестали.

Попробовал Философ их криками своими напугать, а они втроём как дохнут ему в лицо – он чуть не задохнулся, а они счастливы:

– Что, обжёгся?

Ворчит Философ:

– Что-то, Иван, добро у тебя не победило сейчас, единственного удовольствия меня лишил!

– У тебя радость злая была, вот она и пропала. Зато они, вишь, уже не стреляют друг в друга, а наоборот – не разлей вода стали!

Домовой откровенно нервничал:

– Ты, Коля, дальше один пока иди, я ненадолго отлучусь.

– Ждёт кто-то?

– Ждёт, ждёт – авось не дождётся, – проворчал бес и… убежал!

Хотел Коля за ним помчаться, да вдруг чувствует, как потянуло его что-то в сторону. Он и на землю рухнул – прижался к ней всем телом, и руками за траву цепляется как может – ничего сделать не получается! Волочит его нечто, да всё быстрее, всё стремительнее!

Доволокло до болота и вглубь затягивать начало. Испугался Коля окончательно, приготовился к смерти неминуемой, но вдруг что-то похожее на скафандр образовалось из болотного пузыря, на голову ему наделось и захлебнуться не дало.

– Да тут не только враги! – обрадовался мальчик и стал оглядываться по сторонам. Там было на что посмотреть – целый мир открылся. Темновато, конечно, поначалу показалось, зеленовато, да Коля привык быстро. А вот и почва твёрдая под ногами оказалась. Можно шагать. Но куда?

Осмотрелся Николай: вокруг степь мрачная, а среди степи бочки торчком стоят. Каждая странным иероглифом подписана. Подошёл мальчик к той, что ближе была, постарался крышку поднять и внутрь заглянуть. Не смог – тяжела крышка. Тогда он ухо приложил к бочонку и ладошкой по боку похлопал тихонько:

– Эй, есть там кто-нибудь?

– Я здесь, господин! – распахнулась бочка, и выскочил из неё человек не человек, а так только, верхняя половина человеческая на пружинке. – Ой, кто ты?