Народное творчество (Фольклор): Французские народные сказки. Попался, сверчок!

– Вы совершенно правы, – охотно согласился Плут-Малыш. – К чему спешить, я никуда от вас не убегу, а историй я знаю про всё на свете!

– Про всё, про всё?

– Решительно про всё! – ответил Плут-Малыш.

После ужина отвёл Великан юношу в соседнюю комнату и приказал ему ложиться спать, а сам на кухню вернулся и говорит жене:

– Слыхала, как расхвастался этот Плут-Малыш? Всё-то на свете он знает! А не ведает, что стоит в моей конюшне мул в золотых сапожках. Да не просто в золотых, а в сапогах-скороходах. Шаг сделает – и сорок лье позади. Ах плутишка-хвастунишка! Ну да ладно, я тоже спать пошёл.

Улёгся Великан на кровать, засопел уж, да вдруг как захохочет:

– Ха-ха-ха!.. Всё он знает! Ну и умора! Клянусь моей золотой бородой, не знает он, что лежит тут у меня в мешке за дверью месяц ясный, что освещает всё вокруг на сорок лье.

Прошло какое-то время, и опять захохотал Великан:

– Ха-ха-ха!.. Много знает этот Плут-Малыш, а не ведает, что припрятана под моей кроватью скрипка с серебряными струнами. И невдомёк ему, всезнайке, что скрипка эта волшебная. Едва услышат её люди, как волей-неволей в пляс пускаются. Ха-ха-ха!..

Насмеявшись всласть, зевнул Великан и вдруг так захрапел, что весь дом затрясся.

А Плут-Малыш не спал и всё слышал. Только Великан захрапел, вскочил он с постели и пробрался в конюшню, отвязал мула в золотых сапожках и хотел было его оседлать, как мул возьми да зареви на весь лес. Проснулся Великан, рассердился и как заорёт:

– Замолчи, осёл! Не мешай мне спать! – Это он на мула так.

А тем временем Плут-Малыш оседлал мула, вывел его из конюшни и вскочил верхом. Заревел мул во второй раз, но и тут Великан поленился с кровати встать, а только крикнул:

– Замолчи, скотина! Не мешай спать! Не то встану с постели и отдубасю тебя палкой.

Когда же дёрнул Плут-Малыш за поводья, заревел мул в третий раз.

– Ах, так! – разъярился Великан. – Ну погоди! Получишь у меня сполна!

Вскочил Великан с постели, схватил палку и кинулся вон из спальни. А Плут-Малыш, как увидел его в дверях, весело крикнул:

– Эгей, Великан! Вот тебе моя первая шутка! Будешь помнить, каков Плут-Малыш. А теперь в дорогу, мой быстрый мул!

Шагнул мул вперёд и сразу же за сорок лье от этого страшного места оказался. Великан в одной рубахе вдогонку было бросился, да разве за мулом-скороходом угонишься? Вернулся он ни с чем домой и давай ругать свою жену. А за что её-то ругать?

Ранним утром приехал Плут-Малыш к королевскому замку и рассказал королю про ночное своё приключение. Слушал его король и со смеху покатывался, а потом, не раздумывая, принял его к себе на службу, в советники.

И всё бы обошлось хорошо, кабы не дочка короля. Ей тоже захотелось послушать весёлые истории, какие рассказывал Плут-Малыш. И вот однажды он возьми и расскажи ей, что живёт в дремучем лесу в большом доме Великан-с-золотой-бородой и прячет он в мешке ясный месяц, который освещает всё вокруг на сорок лье. Мало того, есть у него ещё волшебная скрипка с серебряными струнами, под которую все пускаются в пляс. И так захотелось принцессе получить эти диковинки, что совсем она покой потеряла. Есть и пить отказалась, в своих комнатах заперлась и никого к себе не впускала. Встревожился тут король.

– Что с тобой, доченька? – спрашивает. – Не больна ли?

– Ах, отец! – вздохнула принцесса. – Ничто мне не мило, пока нет у меня ясного месяца, что освещает всё вокруг на сорок лье. Прикажи, чтобы Плут-Малыш сходил к Великану и принёс мне светлый месяц. Если не принесёт, я умру с тоски.

И пришлось королю призвать к себе своего юного советника и поведать ему волю принцессы. Загрустил Плут-Малыш, очень не хотелось ему возвращаться в дом Великана. «Как бы и он не сыграл со мной одну из своих шуток», – со страхом думал Плут-Малыш. Но слово короля – закон, пришлось ему подчиниться. Только попросил он у короля на дорогу мешок соли, сел на мула и в два счёта оказался на поляне, где стоял дом Великана-с-золотой-бородой.

Дождавшись ночи, Плут-Малыш влез на крышу дома, заглянул в дымоход и увидал на плите огромный котёл с похлёбкой, под которым весело плясали языки пламени. Проделал он в мешке дыру и принялся осторожно сыпать соль прямо в котёл. Так и высыпал всю соль в похлёбку.

Немного погодя уселся Великан за стол, пододвинул к себе котёл с похлёбкой и проглотил первую ложку.

– Ну и насолила! – так и охнул он, однако похлёбку всю съел и решил пойти за водой, чтобы запить живую соль.

Вынул он из мешка ясный месяц, прицепил его на уголок крыши, чтоб светло было, и, взвалив на плечи две пустые бочки, побежал к реке.