Александр Волков - Волшебник Изумрудного города (с иллюстрациями)

Сорок свирепых волков было у Бастинды, и сорок раз поднимал Железный Дровосек свой топор. И когда он поднял его в сорок первый раз, ни одного волка не осталось в живых: все они лежали у ног Железного Дровосека.

– Прекрасная битва! – восхитился Страшила.

– Деревья рубить труднее, – скромно ответил Дровосек.

Друзья дождались утра. Проснувшись и увидев кучу мёртвых волков, Элли испугалась. Страшила рассказал о ночной битве и девочка от всей души благодарила Железного Дровосека. После завтрака компания смело двинулась в путь.

Старая Бастинда любила понежиться в постели. Она встала поздно и вышла на крыльцо расспросить волков, как они загрызли дерзких путников.

Каков же был её гнев, когда она увидела, что путники продолжают идти, а верные волки лежат мёртвые.

Бастинда свистнула дважды, и в воздухе закружилась стая хищных ворон с железными клювами. Волшебница крикнула:

– Летите к западу! Там чужестранцы! Заклюйте их до смерти! Скорей! Скорей!

Вороны со злобным карканьем понеслись навстречу путникам. Завидев их, Элли перепугалась. Но Страшила сказал:

– С этими управиться – моё дело! Ведь недаром же я вороньё пугало! Становитесь сзади меня! – И он нахлобучил шляпу на голову, широко расставил руки и принял вид заправского пугала.

Вороны растерялись и нестройно закружились в воздухе. Но вожак стаи хрипло прокаркал:

– Чего испугались? Чучело набито соломой! Вот я ему сейчас задам!

И вожак хотел сесть Страшиле на голову, но тот поймал его за крыло и мигом свернул ему шею. Другая ворона бросилась вслед, и ей также Страшила свернул шею. Сорок хищных ворон было у злой Бастинды, и всем свернул шеи храбрый Страшила и побросал их в кучу.

Путники поблагодарили Страшилу за находчивость и снова двинулись на восток.

Когда Бастинда увидела, что и верные её вороны лежат на земле мёртвой грудой, путники неустрашимо идут вперёд, её охватили и злоба и страх.

– Как? Неужели всего моего волшебного искусства не достанет задержать наглую девчонку и её спутников?

Бастинда затопала ногами и трижды просвистела в свисток. На её зов слетелась туча свирепых чёрных пчёл, укусы которых были смертельны.

– Летите на запад! – прорычала волшебница. – Найдите там чужестранцев и зажальте их до смерти! Быстрей! Быстрей!

И пчёлы с оглушительным жужжанием полетели навстречу путникам. Железный Дровосек и Страшила заметили их издалека. Страшила мигом сообразил что делать.

– Вытаскивай из меня солому! – закричал он Железному Дровосеку. – Забрасывай Элли, Льва и Тотошку, и пчёлы не доберутся до них!

Он проворно расстегнул кафтан, и из него высыпался целый ворох соломы. Лев, Элли и Тотошка бросились на землю, Дровосек быстро забросал их и выпрямился во весь рост.

Туча пчёл с яростным жужжанием набросилась на Железного Дровосека. Дровосек улыбнулся: пчёлы ломали ядовитые жала о железо и тотчас умирали, так как пчёлы не могут жить без жала. Они падали, на их место налетали другие и также пытались вонзить жала в железное тело Дровосека.

Скоро все пчёлы лежали мёртвыми на земле, как куча чёрных угольков. Лев, Элли и Тотошка вылезли из-под соломы, собрали её и набили Страшилу. Друзья снова двинулись в путь.

Злая Бастинда необыкновенно разгневалась и испугалась, видя, что и верные её пчёлы погибли, а путники идут вперёд и вперёд. Она рвала на себе волосы, скрежетала зубами и от злости долго не могла выговорить ни слова. Наконец волшебница пришла в себя и созвала своих слуг – мигунов. Бастинда приказала мигунам вооружиться и уничтожить дерзких путников. Мигуны били не очень-то храбры – они жалостно замигали, и слёзы покатились у них из глаз, но они не осмелились ослушаться приказа своей повелительницы и начали искать оружие. Но так как им никогда не приходилось воевать (Бастинда впервые обратилась к ним за помощью), то у них не было никакого оружия, и они вооружились кто кастрюлей, кто сковородником, кто цветочным горшком, а некоторые громко хлопали детскими хлопушками.

Когда Лев увидел, как мигуны осторожно приближаются, прячась друг за друга, подталкивая один другого сзади и боязливо мигая и щурясь, он расхохотался:

– С этими битва будет недолга!