— А люди? — перебил его матросик.
— Что люди! — завопил эскимос: — они сами, несчастные, хуже нас: не рассчитали они время, когда уплыть на своём корабле; выходят в одно утро на палубу, а океан кругом как зеркало гладкое. Погоревали бедняки, да и перебрались на берег. Устроили себе изо льда клетушки, крепко утоптали их снегом, кое-что перетащили из корабля и вот маются так третий уже месяц. Пища у них на исходе, от холода и голода они еле держатся на ногах. Живут они под постоянным страхом перед белым медведем, который часто наведывается к ним. Кто знает, дотянут ли они до весны!
Эльфы кулачками вытирали слёзы, слушая эскимоса.
— Мы им поможем, непременно поможем! — запищали они. — Ведите нас к этим несчастным… — И вся толпа пошла за рассказчиком.
Вскоре они дошли до четырёх убогих землянок; эльфы воткнули себе в петличку по цветку папоротника и сделались невидимками, несмотря на то, что их было много, они заняли так мало места, что даже без цветка-невидимки их бы не приметили.
Внутренность снежной норы поразила эльфов: она была почти пуста. Посередине топился китовый жир, распространяя вокруг себя неприятный запах, — человек пять сидели вокруг этого странного огня и грели свои окоченевшие члены; они были закутаны в оленьи шкуры, но холод проникал и через мех.
Бедные китоловы, застигнутые врасплох ранней северной зимой, вынуждены были остаться в суровой стране на многие месяцы. Голод со своими страшными последствиями ожидал их, но к счастью, сюда же пришли добрые эльфы.
Они разместились по землянкам и принялись облегчать, чем могли, жизнь узников.
Они бегали в своих скороходах по берегу, выслеживали лисиц, соболей и других зверей, пригоняли их к землянкам, так что людям не приходилось искать себе пищи.
Китоловы надивиться не могли, откуда вдруг появилось такое обилие живности.
В землянках сделалось тепло и уютно. По временам из углов раздавалось «цирп-цирп-цирп». Это разговаривали между собою эльфы, но китоловы не знали об этом и думали, что в щёлку стены забрался сверчок.
Ночью, когда в землянках спали, эльфы выходили на берег любоваться волшебной картиной северного сияния, которое, как чудный фейерверк, охватывало полнеба.
Рассказ Четвёртый
Как лесные малютки вздумали прокатиться на ките, как Мурзилка рассердил кита, и как все эльфы чуть не потонули
Прошло шесть месяцев. Длинная ночь сменялась на короткое время туманным, серым рассветом, которого даже нельзя было назвать днём, но Чумилка-Ведун, узнававший всегда раньше всех всякую новость, уверял братьев, что он видел, как вчера прилетел светлый луч, присел на берег и полетел дальше. И действительно, не прошло много времени, как небо стало мало-помалу светлеть, туманная даль прояснялась, и показался первый бледный солнечный луч; с ним начала пробуждаться и оживать мёртвая северная природа: послышались опять трески и громы ломающихся льдин; появилось солнышко, поднялись туманы — пробуждалась северная весна.
По океану плавали целые ледяные горы и небольшие льдины с лежащими на них моржами. Китоловы радостно принялись за поправку корабля, чтобы пораньше отправиться на промысел, а оттуда домой, где их, наверное, считали погибшими.
Эльфы тоже проводили весь день на берегу.
— Братцы, — закричал однажды не своим голосом Чумилка-Ведун, бегите сюда, к нам плывёт чёрная гора с фонтаном!
Крошки бросились за Чумилкой и остановились, как вкопанные: на поверхности воды виднелся гигант Северного океана, кит. Из ноздрей его бил высокий столб воды, походивший на фонтан.
— Гуза! — закричал Мурзилка, — вот так важный корабль! Прокатимся на нём, братцы, ведь на таком корабле не всякий плавал.
— О, да, это прекрасная мысль, — подхватили другие, и в один миг все обулись в сапожки-мокрушки, что в воде не тонут, в огне не горят, и смело побежали по тонкому льду.
Кит не мог видеть малюток-невидимок и продолжал спокойно лежать.
Широкая спина кита представляла для резвой толпы необъятную палубу, по которой они с визгом и писком бегали. Мурзилка не довольствовался тем, что плясал на китовой голове, он ещё вздумал ткнуть своей палочкой зверю в ноздри, откуда бил фонтан.
Великан вздрогнул? он, очевидно, почувствовал непрошенных гостей. Струя высоко подхватила Мурзилкину шляпу и бросила её в океан.
— Моя шляпа! моя новенькая шляпа! — закричал Мурзилка, но эльфам было не до него. Кит яростно бил хвостом по воде, обдавая крошек с ног до головы; высокие волны, готовые поглотить беспомощных братьев, заходили вокруг них. Столбы Чводы, один выше другого, выходили из ноздрей кита; его грузное тело так быстро рассекало волны, что бедняжки думали: вот-вот они упадут в пучину. Но вдруг, — о ужас! Кит быстро погрузился в воду. Если бы, на их счастье, поблизости не оказались обломки разбившегося корабля, за которые они с ловкостью ухватились, то эльфы погибли бы все до одного.
Читать дальше