Андрей Саломатов - Черный камень

Ударившись спиной о ветхие перила, Филипп с ужасом посмотрел на землю и даже представил свое падение. От страха все тело его покрылось мурашками, и он отшатнулся от края площадки. «Чуть не кувырнулся! — подумал Филипп и бросил трухлявую доску вниз. Через несколько секунд послышалось глухое «бум». — Я бы долетел гораздо быстрее», — решил он.

За много лет дверные петли так заржавели, что Филиппу стоило не малого труда, чтобы открыть дверь.

Помещение, куда он попал, ничего особенного собой не представляло и было совершенно пустым, если не считать пачки старых пожелтевших газет и нескольких деревянных брусков. На полу лежал такой толстый слой пыли, что от каждого шага она серым облаком поднималась вверх. С дощатых стен свисали тяжелые пыльные полотнища паутины с засохшими мухами, а верх каланчи венчал продырявленный во многих местах, ржавый купол. Из отверстий в куполе до самого пола тянулись тонкие световые лучи, в которых медленно клубилась пыль.

Не обнаружив ничего стоящего, Филипп осторожно ступил на железную винтовую лестницу. Чем ниже он опускался, тем темнее становилось в башне. Здесь не было щелястых ставен, через которые внутрь проникал бы солнечный свет. Сюда не добирался свежий воздух, а потому внутри каланчи пахло как в могильном склепе: землей, нагретым кирпичом и сухими травами. Шаги Филиппа звучали гулко, и от этого ему делалось ещё страшнее. Ему представлялось, что вот-вот из глубины чернильного мрака появится какое-нибудь ночное чудовище и набросится на него. Филипп давно пожалел, что не вернулся домой и не взял с собой фонарик или хотя бы спички. Идти вперед в кромешной темноте было чрезвычайно жутко, но возвращаться, не облазив башню, казалось ему глупым и чем-то постыдным.

Добравшись до самого низа, Филипп остановился, чтобы перевести дух.

— И ничего здесь страшного нет, — чтобы подбодрить себя, вслух сказал он. Вытянув руки вперед, Филипп пошел вдоль кирпичной стены. Он остановился только когда обошел всю башню и уткнулся в винтовую лестницу. Филипп удивился, что на всем пути так и не встретил ни одного препятствия. На всякий случай он пошарил рядом с собой руками, уцепился за какую-то длинную железяку и навалился на неё всем телом. Вслед за этим раздался металлический скрежет, и наш исследователь куда-то провалился.

Открыв глаза, Филипп увидел, что находится в незнакомом сарае, который ничем не напоминал пожарную каланчу. Здесь было светло и по-летнему душно, пахло лесными травами и болотной водой. Земляной пол сарая был сплошь заставлен большими стеклянными сосудами и глиняными горшками самых причудливых форм. Каким образом Филипп сюда попал, он не представлял. Это перемещение показалось ему не просто странным, а более чем фантастическим.

Филипп подошел к двери, толкнул её, и та легко отворилась. То, что он увидел, поразило его ещё больше. Вместо привычного московского двора с гаражами и высотными домами перед ним открылся совершенно незнакомый пейзаж. Недалеко от сарая тянулась покосившаяся изгородь, а в ста метрах от неё начинался густой лес.

— Вот это каланча! — изумленно прошептал Филипп и подумал, что лучше поскорее вернуться домой и как следует подготовиться ко второму перемещению. Взять с собой все необходимое: топорик, спички, котелок и прочие мелочи, без которых в настоящем походе не обойтись. Кроме того, Филипп решил дождаться Петьки, чтобы вернуться в сарай вместе. Заниматься исследованием незнакомой земли в одиночку было и боязно, и не так интересно.

Филипп осмотрел весь сарай, но так и не обнаружил ни подземного хода, ни тайной двери, через которую он сюда попал. В поисках рычага — железяки, на которую он нажал — Филипп обследовал все стены, ощупал пол и даже заглянул в несколько глиняных горшков. Ничего похожего на рычаг нигде не было, и Филипп озадаченно подумал: «Вот это влопался! Меня же мама будет искать. Она, конечно, позвонит Петьке, а тот скажет, что знать ничего не знает и утром не видел меня. Не станет же он рассказывать, как я полез на каланчу» Выбравшись на улицу, Филипп увидел аккуратный одноэтажный дом, сложенный из нетесаного дикого камня. Дверь дома была приоткрыта, но на всякий случай Филипп решил постучать. Так и не дождавшись разрешения войти, он на цыпочках проник внутрь, миновал маленькую прихожую и от изумления застыл на месте. Внутри дом напоминал жилище колдуна или лабораторию алхимика, какие Филипп не раз видел в кинофильмах. Все стены удивительной лаборатории были увешаны грубо сколоченными полками, на которых стояли разнокалиберные стеклянные банки, колбы и реторты[РЕТОРТА лабораторная посуда из стекла, фарфора или металла, имеющая форму груши, с отведенной в сторону длинной трубкой.]. Половину комнаты занимал огромный стол, и на нем возвышалось сложнейшее сооружение из химических приборов. Самые разные по форме сосуды соединялись между собой целой паутиной стеклянных трубок. В древних колбах, похожих на перевернутые запятые, бурлили и исходили паром разноцветные жидкости. Они смешивались между собой и оседали на стенках сосудов искрящейся влагой.