Худайберды Тухтабаев - Конец Желтого Дива

Человек, застывший, как статуя, посреди комнаты, все еще продолжал стоять. Мне показалось, что он даже похрапывает потихоньку.

Шум снаружи, который, по-видимому, и разбудил меня, усилился. Завернувшись в простыню, я поспешил туда.

Под большой чинарой лежали человек шесть, на ветвях чинары тоже были люди. Только эти висели: кто зацепился за сук рубахой, кто — пижамными штанами. Висят себе, как переспелые груши, а врачи и сестры носятся вокруг, просят, увещевают. Кто тащит лестницу, кто бежит с одеялом.

— Ой, вы уже проснулись?

Обернулся, смотрю — та молоденькая девушка, которая сделала мне укол. Стоит, улыбается.

— Проснулся, — растянул я тоже рот в улыбке.

— Как себя чувствуете?

— Здоров, как бык. Долго я спал?

— Да не очень. Сутки всего.

— Ох-х, хорошо выспался. А что здесь происходит?

— И не спрашивайте. Настоящая трагедия разыгралась! — Лицо девушки сразу погрустнело, из глаз чуть не полились слезы. — Идемте в палату. Врачи заметят — обоим влетит.

— Нет, давайте узнаем сначала, что тут происходит.

— Нет, нет, пойдемте.

…Что случилось, я узнал наутро. В четырнадцатой палате (у меня десятая) обитали десять человек, которые страдают недугом уже года два-три. И вот, видно, им всем надоело находиться здесь и они решили бежать. Больной по имени Талиб тщательно разработал план побега. Он заявил, что они должны сначала смастерить себе крылья и вылететь отсюда курсом прямо на луну, там откроют кондитерский магазин, где будут продавать только бублики. Каждый больной соорудил себе из простыней легкие изящные крылья, а из одеял — хвосты. Перед сном Талиб проверил готовность своих товарищей к полету и предупредил, что вылет состоится сразу же, как только на небе появится самая яркая звезда. Она и будет служить ориентиром в полете.

Когда дежурный врач уснул, они бесшумно взобрались на чинару и стали дожидаться старта. Наконец на небе появилась самая яркая звезда.

— В полет! — скомандовал Талиб.

«Птицы» рванулись ввысь. Семеро тут же шлепнулись оземь, трое повисли на суках. К счастью, чинара находилась недалеко от водопроводного крана, который постоянно увлажнял землю под деревом — никто из упавших не пострадал серьезно…

Так о чем я рассказывал? Да, о том, что медсестра заставила меня вернуться в палату. Ну я и вернулся. Правда, с ней вместе. Там я указал на все еще стоящего человека.

— Чего это он?..

— Не удивляйтесь: он спит стоя.

— А почему?

— Боится. Говорит, если ляжет, во время сна ему в рот змея вползет… Вы, наверно, голодны?

— Еще как!

— У меня осталось немного патира, хотите?

— Ох, если бы к лепешечке и пиалку чая… — сказал я, слегка смущаясь.

— Одевайтесь и идемте за мной.

Вошли в дежурку. Девушка подала патир, оставшийся от ее ужина, чай в малюсеньком термосе, апельсин и кусочек шоколада. Видно, здорово я проголодался : в один миг все умял подчистую. Сестричка сидела в сторонке, наблюдала за мной. Поев, я поблагодарил и хотел немного поболтать с ней, но она приказала идти спать.

— Вы проснулись раньше, чем полагается.

Я пошел, лег на место. Тот человек все еще стоял. Интересно, не устал он? Трудно приходится бедному, ведь так он упасть может!

Вскоре я уснул. Вначале приснился мне Закир. Будто бы он верхом на воле пасет коров. Спина вола была до того широка, что на одном участке я собрался построить себе парикмахерскую. Потом видел Мирабиддинходжу. Почему-то он надел себе на голову огромный кувшин. Когда я спросил, зачем, он ответил: «Ребята житья не дают, все по голове щелкают. Если теперь будут бить, то по кувшину, а голова ничуть не пострадает».

Приснилась мне и мама. Я долго не навещал их, и вот она, оказывается, приехала, устроилась доктором в психбольницу, где я лежу, и ухаживает за мной.

— Мама, мамочка, дорогая! — закричала я и от собственного крика проснулся.

Нет, не во сне, наяву сидела у моей кровати… женщина, очень похожая на мою маму. На голове шапочка, похожая на пельмешку. В белом халате. От моего крика она вскочила на ноги, на всякий случай отбежала к двери. Я удивленно глянул на нее: чего пугается, я ведь не кусаюсь?

— Проснулись, уважаемый гость? — спросила она, на всякий случай держась за ручку двери. — Идите умойтесь, пора ужинать.

Вот как — гость! Действительно, здесь прямо курорт и можно бы отдохнуть после всех треволнений…

Но я тут же отогнал эту предательскую мысль: во что бы то ни стало — скорее на волю, там ждет меня много дел…