Елена Кузнецова - Пять снежинок

– Лети, лети. Охотник за крокодилами, – проворчал Снежик.

Снежок приземлился коту на голову прямо между ушей. Сосредоточенно они вместе смотрели на толстеющие снегом ветки карагача, заинтересованно на пролетающих мимо синичек, равнодушно на проходящих внизу людей. В голове у обоих были одни и те же мысли:

1. Как долго могут находиться коты на балконе в условиях падающего первого снега?

2. Как долго коты могут сидеть на балконе без еды?

3. Допускается ли котам писать на балконе в условиях недоступности лотка?

и, наконец, 4. Может ли кот допрыгнуть до кухонной форточки и прогрызть сетку?…

Из подъезда, натянув поглубже кепку, вышел мужчина. Он посмотрел на небо, скептически на зонт в руке и свои осенние ботинки, нахмурился, подумал о несовершенстве мира и «прогноза погоды на завтрашний день» и выдвинулся в сторону автобусной остановки.

– Вот он – образчик человека, размышляющего о смысле жизни и устройстве мира в глобальном масштабе, – восхитился умный Снежик и приземлился мужчине на кепку. Всю дорогу до остановки они сосредоточенно думали о последствиях финансового кризиса для мировой экономики, о «глобальном потеплении», выражающемся, почему-то, в раннем «глобальном похолодании», о ценах на бензин и самолётное топливо, и о роли отца в современном эмансипированном мире, заботливо отгоняя от себя даже намёки мыслей о ремонте в отдельно взятой восьмиметровой спальне и текущем кране с горячей водой.

Оставшись одна, Снежуля долго размышляла о том, куда направить свой полёт. В мире уже стало светать. Обрадованные солнышком воробьи начали подавать свои первые чирИки. Недалеко от дома с карагачем стоял старый заброшенный кинотеатр, некогда самый большой и популярный в городе. На облупившемся фасаде, как и прежде, висела сложная большая вывеска с названием.

– Си-би-рь, – прочитала Снежуля. – Вот я, значит, где. И вот почему тут так хорошо – прохладно.

В недрах вывески, в сложных переплетениях металлических конструкций жила большая община воробьёв. Место было выбрано очень удачно – на площади перед кинотеатром жители города традиционно кормили голубей, и, если быть попроворней, то всегда можно было ухватить у этих увальней с трясущимися при ходьбе головами кусочек бутерброда или пару семечек.

Воробьёв было очень много. Они громко галдели, чистили перышки и посматривали на проходящих по площади людей, выискивая глазами утренних бабушек с внуками и кульками с пшеном.

В отдалении от всей этой галдящей массы сидел совсем молодой воробьишка и смотрел вдаль.

Снежуля подлетела к нему и приземлилась в уголок вывески прямо в середину буквы «ь».

Помолчали.

– Холодно тебе? – спросила Снежуля. – Ты, наверное, никогда не видел раньше снега?

– Нет, никогда. Это так красиво. Но холодно. Брр! – отозвался воробьишка.

– А почему ты тут сидишь один?

– Я смотрю на снег. Как он красиво летит и блестит потом на земле. Меня никто из них – воробей кивнул в сторону галдящей толпы птиц – не понимает. Но ведь жизнь состоит не только из добывания семечек! Прыгая внизу по лужам за кусками бутербродов и семечек, пытаясь по толщине догнать пусть самого худого голубя можно пропустить всю эту красоту, – воробьишка кивнул на колыхающуюся снежную штору. – А ты надолго прилетела?

– Знаешь, этот снег, наверняка, скоро растает. Но я останусь с тобой, если хочешь. Думаю, солнышко не растопит меня в этом тёмном уголке.

– Да! Очень хочу! Оставайся! Ты расскажешь мне, откуда ты прилетела? Я так мало видел!

– Конечно расскажу, малыш, – улыбнулась Снежуля. – Садись поудобней. Я расскажу тебе о феях и ангелах – рассыпщиках снега. Об облаках и узорных снежных шалях, о цвете неба в снегопад и холодном запахе зимы. Я могу тебе даже показать, где лежит кисть рябины и сидит задумчивый кот. Вкратце, объяснить последствия для мировой экономики финансового кризиса. И показать, как радуется первому снегу маленький мальчик и о чём думает женщина, несущая внутри себя нового человечка.