Жерар Монкомбле - Его Величество Нигде

Такой была четвертаяжизнь черного кота.

В старом монастыре жили семь монахов и ни монахом больше. Все они дали обет молчания, поэтому не было никакой возможности узнать их имена. Монахи много молились, мало ели и мало спали. Они пустили на порог Черную Лапу зимней ночью и поделились половиной своей трапезы, которая была крошечной. Но голодный кот и этим крохам был рад. Затем монахи предложили коту жесткую постель, другой не было, но Черная Лапа отказался. Едят коты, конечно, по необходимости, но вот спят всегда в свое удовольствие. Черная Лапа прыгнул в капюшон одного из монахов и там устроился. Ряса была шероховатая на ощупь, но теплая и просторная. Кот зевнул, потянулся и заснул. Черная Лапа менял капюшоны и монахов каждое утро с восходом солнца. Монахов было семеро, поэтому обход длился ровно неделю, а затем все начиналось сначала. И строго в одном и том же порядке. Так монахи всегда знали, какой сегодня день недели, ведь Черная Лапа никогда не ошибался.

Такой была пятаяжизнь черного кота.

Мессир Томное Сердце принадлежал Миледи Эрмине. Она его баловала, гладила, называла нежными словечками. Он для нее был: «Мой милый друг», «Мой горшочек с мёдом». У него было право всю ночь проводить на ее постели, в то время как даже ее супругу, Сиру Толстовину, запрещалось входить в ее спальню. Впрочем, его это не сильно расстраивало: кроме войны, охоты, вина и турниров он больше ничем не интересовался. Когда Мессир Томное Сердце хотел прилечь, ему несли вышитую кружевами подушку. У него был личный повар и «пробователь» кушаний, потому что Миледи Эрмина волновалась — вдруг какой-нибудь ревнивец захочет его отравить. Мессира кормили с серебряной ложечки, на которой было выгравировано его имя. Однажды Мессир исчез. Поговаривали, что он бежал с Сиром Толстовином на битву при Арро, которая длилась больше месяца. Миледи Эрмина плакала два дня, потом купила белого котенка у уличного торговца.

Такой была шестаяжизнь черного кота.

Трактир «Две форели» всегда был полон народу, хотя мерзкое заведение «славилось» отвратительной стряпней его хозяина — Толстого Носа. Но здесь каждый вечер выступали Марго и Чернильная Голова. Одни посетители, знакомые с этой парой, уже заранее начинали улыбаться, другие, во время представления округляли глаза и открывали рот. Ведь редко кому доводилось увидеть кота, пляшущего под звуки тамбурина. Чернильная Голова танцевал на каждом столе посреди закусок, но ему удавалось не опрокинуть ни одной рюмки, ни одной свечи и ни одного кувшина. Марго пела. Толстый Нос платил музыкантам тарелкой жидкого супа и стаканом разбавленного водой молока. Поистине, пустое сердце и пустая голова! В один из вечеров Марго и Чернильная Голова ушли с бродячими музыкантами. И на следующий день трактир опустел, опустел уже навсегда. Теперь его прозвали трактир «Тысячи Слез»: очень уж долго Толстый Нос сокрушался, да было поздно.

Такой была седьмаяжизнь черного кота.

Все, что вы сейчас узнали, рассказал мне Томас. Он клянется, что прожил уже семь жизней. И хотя я знаю, что нет большего лгуна, чем кот, я ему почему-то верю. Семь жизней, а у меня всего только одна, может, поэтому я ей так дорожу. Это у меня Томас живет восьмуюкошачью жизнь. Несомненно, она самая спокойная из всех его жизней. Я живу один, в башне, среди моих книг, чернил и перьев. Мои дни сотканы из тишины и одиночества. Иногда я сочиняю, иногда прогуливаюсь по лесу. Томас никогда не составляет мне компанию. Он спит. Он говорит, что набирается сил перед началом своей самой последней, девятой, жизни.

В то зимнее утро я шел медленным шагом, глубоко задумавшись. Лес был тих и прекрасен. Вдруг я услышал шуршание снега, поднял глаза и увидел перед собой девять котов, черных как безлунная ночь, одетых в бархат и шелк. Девять черных котов, которые несли маленький гроб, с лежащей наверху короной. Один из котов повернулся ко мне и крикнул: «Отец Гримо, передайте Томасу Катюсу, что старый Катюс умер». И похоронная процессия затерялась среди деревьев. Неужели мне все это привиделось? Я огляделся, на снегу следов не было. Кто такой Томас Катюс? Единственный Томас, которого я знал, черный кот, сейчас спал в моем кабинете.