Татьяна Александрова - Катя в Игрушечном городе

— Когда я был большим и работал на свежем воздухе, — сказал он, и все засмеялись:

— А почему же ты стал маленьким?

— Пожалуйста, не перебивайте! — строго сказал Пингвин. — И не мешайте рассказывать сказку! Ведь это сказка, уважаемый Подъёмный кран?

— Конечно, сказка! — ответил Подъёмный кран. — А называется она так:

— Ну вот. Когда я был большим и работал на свежем воздухе (а это так приятно — быть большим и работать на свежем воздухе), я строил высокий красивый дом.

А нужно вам сказать, что как только дом построен, или, проще говоря, как только объект можно сдать в эксплуатацию, всегда бывает праздник. Я-то об этом знал. Ведь на меня уже давно (на месте дома ещё была глубокая яма) надели плакат «Сдадим объект к празднику!».

И, конечно, со мной всё время был ещё один плакат, мой самый любимый…

— «Не стой под грузом!» — догадались игрушки.

— Приятно иметь дело с умным народом! — продолжал Подъёмный кран. — Вот именно. «Не стой под грузом!» Проще говоря, не мешай работать и не суйся туда, где опасно.

И вот наступил праздник. Я был весь в плакатах. На стреле разноцветные лампочки. Над головой флаг, как на корабле.

Я стоял и ждал, когда же вокруг меня соберутся люди, возьмутся за руки и запоют:

Но люди почему-то шли мимо. Даже музыка с золотыми трубами не остановилась около меня. А ведь я построил такой красивый дом!

И вдруг я понял, в чём дело. Ведь на самом виду я держал свой любимый плакат «Не стой под грузом!». Люди видели его и, ничего не поделаешь, шли мимо.

Я остался один. На стройке было тихо и пусто. Дом сверкал умытыми стёклами. Его уже не строили, но в нём ещё не жили. Только под крышей носились две ласточки.

И тут я увидел, что ласточки не просто носятся — вира-майна, вверх-вниз, — а работают. Достраивают дом под той самой крышей, которую я недавно поставил. Таскают в клювах глину и травинки. Прилаживают их к своему гнезду и опять вниз — за глиной и травинками, проще говоря, за строительным материалом. При этом они успевали ещё и щебетать и ловить на лету всяких там комаров и мошек.

Но вот они перестали щебетать. Устали, наверное.

И я подумал: «Маленькие ласточки выбиваются из последних сил, а могучий Подъёмный кран стоит рядом и бездельничает. Разве это хорошо?»

Тогда я опустил стрелу, подцепил самую замечательную соломинку (я давно заметил её с высоты), осторожно понёс её под крышу и передал птицам, как говорится, из рук в руки, то есть из крюка в клюв.

Дом был готов, и у ласточек тоже наступил праздник. Но они не улетели.

щебетали они.

Внизу, у самых моих ног, кружились бабочки и пчёлы, у колен — воробьи, у пояса — голуби, а выше всех, под самой стрелой, вились ласточки. И нужно же было так случиться, что прямо за мой крюк зацепилась огромная связка разноцветных воздушных шаров.

«Не стой под грузом!» — кричал я, размахивая шарами.

«Мы не стоим! — отвечали пчёлы, бабочки и птицы. — Мы летаем!»

До чего ж всё-таки приятно быть большим и работать на свежем воздухе!

— Что должна делать дочка Подъёмного крана? Как, по-твоему? — спросил девочку Подъёмный кран.

— Строить! — обрадовалась Катя и захлопала в ладоши.

— Не угадала! — сказал Подъёмный кран. — Для этого у тебя есть папа. Ты должна жить в самом удивительном доме.

И Подъёмный кран приступил к делу:

Он быстро ставил кубик к кубику, кубик на кубик. И тут все увидели странную вещь: Подъёмный кран стоял прямо в доме, который строил. «Наверное, так надо, — думали игрушки. — Ведь он строит не простой дом, а такой, где сам будет жить».

Всем было интересно, в каких домах живут подъёмные краны. Там, конечно, будет огромная дверь, высотой с Подъёмный кран. Ведь в простую дверь великан не пройдёт даже по частям, в разобранном виде. Да и что за удовольствие каждый раз, идя домой или выходя из дому, просить, чтобы тебя разобрали на части, пронесли эти части в дверь, а потом опять собрали. И, конечно же, в новом доме будет крохотная дверца для Кати, чтобы девочка сама открывала её и закрывала.

Но Подъёмный кран строил совсем удивительный дом, без окон и без дверей. Дом уже дошёл ему до пояса, как вдруг кончились кубики.