Владислав Крапивин - Колесо Перепёлкина

Осинцев — не очень большой город, но и не очень маленький. Некоторые кварталы его большущие и многоэтажные, как в Москве, но к таким кварталам там и тут жмутся другие — старые, одноэтажные. Рядом с Васиной новой девятиэтажкой тянется заросшая лопухами Луговая улица с бревенчатыми домиками, палисадниками и огородами. Неподалеку много пустырей с чертополохом и полынью. Пустыри пересекает овражек, в котором воркует среди ивняка и осоки ручей. В осоке живут веселые лягушата и пожилые добродушные жабы. Иногда Васе кажется, что обитают в овражке и мелкие ручейковые гномы, хотя ни с одним он пока не встречался.

На пустырях и в зарослях можно играть одному — в путешественника среди всяких неведомых джунглей. А еще среди пустырей попадаются поляны с невысокой ровной травой, где знакомые ребята гоняют футбольные мячи. Вася с ними тоже гонял иногда. Правда, не очень у него получалось и некоторые мальчишки ворчали, что «этот мелкий только путается под ногами». Но шестиклассник Вовка Садовкин — Васин сосед и авторитетная личность — решительно потребовал:

— А ну, кончайте базар! Должен же человек учиться!

И у Васи от благодарности даже защипало в глазах.

А еще папа брал Васю на работу, в Институт керамики, там бородатые молодые сотрудники учили «коллегу Василия» обращаться с компьютером. Показывали всякие игры. Целую неделю Вася был от этих игр без ума. Уговаривал маму и папу купить хоть самый простенький компьютер, чтобы заниматься с ним дома. Папа обещал подумать, а мама округлила глаза:

— С такими безумными затратами мы до конца дней будем жить в нашем однокомнатном курятнике без телефона и без приличной мебели!

Впрочем, скоро компьютерные забавы Васе приелись. Они были похожи одна на другую. Там все время надо было куда-то бежать, кого-то догонять, в кого-то стрелять, чтобы тебя самого не подстрелили или не взорвали. И Вася наконец почувствовал, что старенький домашний «видик» ему дороже: можно снова и снова смотреть ленты про Буратино, Тома Сойера и Маугли. А еще лучше — читать про этих замечательных ребят книжки. Мама с папой, поругавшись очередной раз, уснут, а ты приткнешься к столику, заслонишь лампу картонкой, чтобы не просвечивала сквозь ширму и окунаешься с головой в знакомые, но все равно чудесные приключения…

Потом опять пришел сентябрь, и Вася оказался во втором «Б». Но не надолго. Потому что случился скандал.

Дело в том, что в класс поступила новенькая. Мика Таевская. Славная такая. Когда Вася смотрел на Мику, у него внутри делалось тепло и пушисто. Глаза Мики были похожи на коричневых бабочек. Если Мика взмахивала ресницами, казалось, что бабочки машут крыльями. Конечно, Вася стеснялся своих чувств — и перед Микой, и перед ребятами, и даже перед собой. А Мика на него почти не смотрела. Потому что чего на него смотреть — самый обыкновенный, ни красоты в нем, ни героичности. Тощий, с худым треугольным лицом, с непонятно какими глазами — то ли серыми, то ли жидко-карими. С белобрысыми длинными прядками. И рот постоянно приоткрыт и округлен, будто от удивления… Вася перед зеркалом сердито сжимал губы и отворачивался от своего отражения. Но про Мику все равно думал постоянно.

На третий день таких мыслей Вася рассудил, что под лежачий камень вода не течет, победил нерешительность и написал письмо:

«Мика ты мне очень нравишься. Давай дружить если ты захочешь. Я могу провожать тебя после урокав домой и носить твой ранец если тебе тяжело. И если тебя кто-нибудь затронит буду за тебя заступаться. Я по правде сказать не очень смелый но все равно буду если надо чесное слово. Твой одноклассник Перепёлкин Вася.»

А в конце приписал две стихотворные строчки:

В тексте не было запятых и попадались ошибки, но в общем-то письмо как письмо, не хуже всех тех, что пишут в таких случаях. По крайней мере, понятное и честное, не правда ли?

Вася разыскал в подзеркальном ящике чистый конверт (даже с маркой), запечатал бумагу и потом всю ночь неважно спал от волнения. Назавтра, в классе, он незаметно сунул письмо в Микин ранец. Это было на первой перемене. На других переменах он боялся близко подходить к Мике и смотреть на нее. А на уроках смотрел — на ее затылок с темными кольцами волос и на красный с белыми горошками бант. (Мика сидела на первой парте, а Вася на третьей). Мика ни разу не оглянулась. У Васи все больше чувствовалась под сердцем нехорошая пустота. И оказалось, что не зря.